Шеф чехословацкой разведки Моравек немедленно передал полученную информацию сотруднику английской внешней спецслужбы майору Гибсону с одной целью: чтобы правительство Великобритании сделало все возможное для предотвращения нацистского вторжения. Гибсон обещал помочь, но у официального Лондона были уже другие планы…
Дело в том, что 29–30 сентября 1938 года на конференции глав правительств Англии, Франции, Германии и Италии в Мюнхене состоялся преступный сговор, в ходе которого Германия в обмен на обещание сохранить мир в Европе получила себе Чехословакию. Приобретение было «жирным куском»: с 15-миллионным населением, развитым промышленным потенциалом и значительными стратегическими ресурсами.
Мюнхенская сделка стала примером лицемерия и насаждения двойных стандартов, которые живучи и до сих пор в однополярном мире – в мире силы и чистогана. Руководитель МИД Германии И. Риббентроп с издевкой говорил о роли английского премьера Н. Чемберлена:
«Этот старик сегодня подписал смертный приговор Британской империи, предоставив нам проставить дату приведения этого приговора в исполнение».
А в самой Англии после Мюнхена резиденция премьер-министра на Даунинг-стрит, 10, была засыпана цветами, присланными со всех концов Англии. Чемберлена считали спасителем нации. Еще бы, ведь он предотвратил войну! Палата общин одобрила мюнхенские соглашения большинством 366 голосов против 144.
Лондонская газета «Таймс» 7 сентября 1938 года в передовице, явно заигрывая перед новым немецким канцлером, однозначно намекала Чехословакии передать Судетскую область рейху. В уступчивости чехов англичане видели элементы стабильности на континенте.
И словно реакция на эту провокационную передовицу – подчеркнуто агрессивная речь Гитлера 12 сентября на Нюрнбергском партийном съезде. Он откровенен в своих намерениях:
– Я ни при каких обстоятельствах не стану с бесконечным терпением взирать на дальнейшее угнетение наших собратьев в Чехословакии…
Немцы в Чехословакии не беззащитны и они не брошены на произвол судьбы.
Пусть это хорошо запомнят те, кого это касается.
Только после этой речи англичане начали прозревать, но было уже поздно, – Мюнхен не принес мира, он объявил войну миру.
Но Чемберлен продолжал заигрывать с Гитлером. В отосланном фюреру ночью 12 сентября послании британский премьер заявил о своей готовности немедленно приехать для личной беседы:
«Согласен прибыть самолетом и буду готов к отъезду завтра».
Когда почти семидесятилетний глава британского правительства прибыл в Бергхоф во второй половине дня после семичасового путешествия, Гитлер не соизволил спуститься с самой верхней ступени лестницы, ведущей в резиденцию, чтобы поприветствовать уставшего гостя.
– Господин канцлер, как вы мыслите присоединение Судетской области – мирно или вооруженным путем? – поинтересовался осторожный Чемберлен, прекрасно понимающий, каков будет ответ.
– Знаете, сэр, не время обсуждать технические проблемы развития. Убито 300 судетстких немцев, и так дело дальше продолжаться не может, надо немедленно урегулировать эту проблему. Я твердо намерен решить это дело, и мне все равно, будет мировая война или нет, – ответил Гитлер.
– Я не понимаю, зачем мне было лететь так далеко и долго, чтобы получить от вас однозначный ответ – решить вопрос силой? – раздраженно возразил ему разочарованный англичанин.
– Спасибо за приезд на встречу. Я подумаю сегодня или завтра, нет ли все же мирного решения, – смягчился Гитлер…
Едва Чемберлен улетел в Лондон, как фюрер стал с присущей ему наглостью обострять кризис и продолжал свои военные приготовления против Чехии.
Профашистские элементы 14 марта 1939 года провозгласили самостоятельность Словакии. На следующий день Гитлер принял в Берлине президента Чехословакии Гаху и министра иностранных дел Хвалковского и предъявил ультиматум с требованием о недопущении всякого сопротивления при вторжении германских войск.
Немцы 15 марта 1939 года оккупировали Прагу.
По свидетельству очевидцев, несмотря на весну, поднялась вьюга, с утра мела настоящая метель. На обочинах стояли ликующие люди. Но это было лишь меньшинство – коллаборационисты, большинство отворачивались от проходящих мимо них воинских колонн или стояли молча.
Стояли со слезами бессилия, униженности и гнева. Многие рассуждали так: мол, против лома нет приема, но ворочали желваками. Некоторые намеревались, а потом и уходили в партизаны или готовились противостоять оккупантам в подполье. Один из бойцов движения Сопротивления в Словакии, резидент советской разведывательно-диверсионной группы НКГБ СССР майора Святогорова, действовавшего под псевдонимом «Зорич», – Штефан Халмовский выскажет со временем по этому поводу ясное умозаключение.