— Я сам видел, как вы уходили вчера ночью в лес, — Фрай резко перешел на крик. Глаза почернели от злости, кулаки нервно сжались.
— Да, отходили. Решили посмотреть на светлячков, Фекла захотела. Я, конечно, думал, что мы чмокнемся, но она резко прижала меня к дереву…
— Фу, не хочу больше слышать, — отвернулся Фрай.
— И стала расспрашивать про какую-то сестру. Спрашивала, помню ли я ее и что-то в этом духе.
— Чего? — парень обернулся к другу и нахмурился.
— О Боже мой, у меня память пропала, а она еще спрашивает про какую-то сестру, — медак начал бормотать себе под нос, кажись, совсем забыв о собеседнике. — Я силком повел ее в Хомстед и дал снотворного.
— Что за чертовщину ты несешь?
— Я? Она вчера несла ее. Походу, свихнулась.
С души Фрая упал камень, за спиной выросли крылья, и ему казалось, что он сейчас парит над землей, даже летает в облаках. Но его неожиданно словно поразило молнией, и он упал обратно на землю. Что он наделал и как теперь будет исправлять? Для начала нужно было разыскать Феклу.
Ничего не сказав Клинту, Фрай побежал в сторону Хомстеда. Она наверняка прячется в комнате девочек. Клинт смотрел ему в спину и про себя гадал, что за чертовщина происходит с глэйдерами. Фрай бежал быстро, спешил все исправить, в голове он подбирал правильные слова. Если она ударит его, он ничего не пикнет. Он заслужил. Но на полпути к Хомстеду его окликнул Чак. Парень бы не остановился, если бы мальчик не прокричал:
— Что ты сделал с Феклой?
Темнокожий так резко дал на тормоза, что чуть не упал на живот. Он успел запыхаться, но, не теряя ни одной секунды, повар подбежал к мальчику. Упав на коленки, парень взял Чака за плечи и посмотрел ему в глаза.
— Почему она решила стать вновь Слопером? — недоумевал мальчик, скрестив руки на руки.
— Чего?
— Того, — огрызнулся Чак. Фрай понял, что ничего путного не вытянет из парнишки, поэтому, опустив его, продолжил свой путь.
Но тут из Ворот показались бегуны, совсем воодушевленные, а Томас еще кричал что-то мальчишкам:
— Мы нашли кое-что интересное! Это может быть выходом!
========== Глава 17. Лабораторные мыши ==========
Очередной поворот и очередной тупик. Дав задний ход, мышка побежала по длинному коридору, пока не столкнулась с развилкой. Выход из лабиринта был совсем близко, но грызун выбрал неверную дорогу и стал петлять. Опять. Гвен уже надоедало за этим смотреть. Казалось, что она никогда не найдёт выход.
Девушка сидела на холодном паркете, скрестив ноги по-турецки, двумя руками держала мини-лабиринт и уже битых два часа наблюдала за белой мышкой, которая уже совсем заблудилась и бежала назад. Гвен пошла на уступки и больше не нажимала на рычаги, и стены лабиринта не двигались, застыв, но мышка была, видно, настолько глупа, что так и не могла найти выход. У всех мыши, как мыши, почему Гвен доставались какие-то дохлики? Самое ловкое животное было у Роберта, он очень любил его и гордился им, но однажды, на её день рождения, который она не отмечала, парень неожиданно подарил её девушке. Мышка все равно оказалась у своего хозяина, подарочная коробка обнаружилась у порога его комнаты. Гвен не был до сих пор понятен его жест.
Рядом, расположив на большом столе разные документы и непонятные схемы, что-то бурно обсуждали Дженсон и Дженнис — одна из сотрудниц Порока — любимица Авы Пейдж. Гвен подняла глаза и встретилась со взглядом русоволосой. Её карие глаза горели злобой, как у Гвен. С первой минуты девушки возненавидели друг друга, они почти не разговаривали, но находиться в одном помещение не могли. Однако под грозным взором Дженсона никуда не деться.
— А какого это, быть в Лабиринте? — неожиданно спросила Гвен, выдвинув нижнюю губу и прикрыв верхнюю.
— Я не знаю. Можешь не мешать нам, — резко отозвался Дженсон и, приложив четыре пальца, два к каждому виску, начал медленно массировать.
— Наверное, им тяжело, — проигнорировала девушка. Она смотрела на мышку, которая вот-вот подойдёт к выходу. Осталось совсем ничего. И двигалась она уверенно и бежала в правильном направлении, минуя ненужные повороты. Гвен внезапно заинтересовало, что сейчас испытывала мышка. Ликование? Уверенность? Или же страх? У неё что-то резко щелкнуло внутри. Словно что-то проснулось. И оно было непривычным, мерзким и неприятным. Настоящий воин не должен испытывать жалость, она может погубить его на поле боя.
— Гвен! — закричал мужчина и ударил ладонями по столу.
Девушка послушно опустила взгляд и замолчала. Вздохнув, она достойно приняла поражение. Дженсон выпрямился и, вдохнув полной грудью воздух и выдохнув его, повернулся к Дженнис, чтобы продолжить их важное дело, как девушка неожиданно возобновила разговор:
— А ты поставь себя на их место. Что ты чувствуешь?
Гвен наградила сотрудницу Порока ядовитым взглядом.
— Ничего я не буду представлять. Я — воин. И мне не место в Лабиринте.
Получив одобрительный кивок от Дженсона, Гвен немного успокоилась. Девушка прекрасно понимала, к чему клонит Дженнис.
— Все прекрасно знают, что ты должна была быть в одном из Лабиринтов. И если бы не он, — девушка указала пальцем на мужчину, — ты бы сейчас бежала по Лабиринту, как этот грызун, и искала выход. Но ты сидишь здесь и лишь наблюдаешь. Если хочешь понять их, в принципе можешь отправиться туда. Хотя, такую куклу сломают в первый же день.
Гвен сжала мини-лабиринт пальцами до боли. Если бы не Дженсон, она бы уже давно вцепилась в её копну волос и вырвала их с корнем. И её муженьку бы в придачу, который сейчас все слышит.
В комнату ворвался высокий и статный мужчина. Адам быстро подошёл к Дженнис и, сжав её плечи, прошептал на ушко: «Успокойся».
— Так, все, хватит, — свирепствовал Дженсон. — Дженнис, переносим все это на потом, а с тобой Гвен у меня будет другой разговор.
Все поспешно вышли из комнаты, оставив груду бумаг на столе, все, кроме Гвен. Та до боли сжала челюсть и опустила взгляд вниз. Мышка вновь повернула не туда. Больше нет силы терпеть. Открыв стеклянную крышку, Гвен небрежно схватила зверька и со всей силой кинула её в стену. Животное издало последний писк и, упав на пол, больше не шевелилось. Это была пятая мышь за вторую неделю.
Гвен резко пробудилась и, схватив воздух ртом, закашляла. Из приоткрытого окна тянулся противный запах костра, а так как сейчас было ранее утро, это могло означать, что вновь что-то случилось. Наруже кричали глэйдеры, каждый словно хотел перекричать другого. Гвен откинула простыню в сторону и подскочила на месте. Она была первая, кто выбежал из комнаты. Остальные же девочки только пробуждалась. Выскочив из Хостеда, девушка остолбенела. Вместо ясного, пусть и не пробудившегося неба, её встречал серый омут. Свинцовые тучи обволакивали небо. А там, вдали, виднелось картохранилище, которое утопало в огне. Дышать было тяжело. Казалось, что сердце пропускало удары. Мальчики упорно тушили огонь, всей этой кучей руководил Галли. Нахмурив брови, Гвен помчалась в их сторону.
Рядом, расположившись на траве, Ньют протирал кровавый лоб Алби и что-то очень тихо ему бормотал.
— Что произошло? — подлетев к куратору строителей, поинтересовалась Гвен.
Галли отмахнулся от девчонки и словно захотел исчезнуть, убежать, но девушка загородила ему путь и толкнула его в грудь:
— Объясни! — потребовала она.
Закатив глаза, парень посмотрел прямо в глаза Гвен и почему-то резко напрягся.
— Кто-то поджег картохранилище и хотел прихлопнуть Алби, — на одном дыхании проговорил он.
Девушка округлила глаза и взглянула на Ньюта, который был с вожаком, через плечо парня, после перевела взгляд на картохранилище. Неужели среди глэйдеров появился предатель?
— Я помогу, — тихо сказала девушка и, получив краткий кивок, принялась за дело. Огня уже было мало, но проблем не убавилось. Один из бегунов стал врываться в огненное помещение, крича, что там все карты и шанс на выход. Его насильно удерживали ребята, но парень не успокаивался.
— Может, что-то можно спасти, — все бормотал он.
Спустя несколько минут огонь был потушен. Убедить парня, что там ничего не сохранилось, постарались остальные бегуны. Все глэйдеры объединились, включая девчонок, и стали одним большим механизмом, каждый делал свои обязанности. Кто-то приносил воду, кто-то тушил, кто-то пытался победить «врага» одеялами. С общими усилиями они справились. Ребята повалились уставшие на траву, кто-то буквально упал на землю и, устроившись в позе эмбриона, лежал, закрыв глаза.