Стены Лабиринта словно были в предвкушении кровавого зрелища с глэйдерами в главных ролях. Дыхание спирало от страха, но никто не мог жаловаться. Минхо с Томасом вели всю команду, все остальные, навострив уши, смотрели по сторонам. Никто точно не знал, что произойдет в следующую минуту, даже Томас не мог ничего гарантировать. Но он точно знал, что не может подвести ребят, которые доверились ему.
Гвен не смотрела на стены. Множество жукоглазов повылезали из своих нор, не боясь глэйдеров: Порок смотрит на них. Девушка словно услышала, как вздыхает Ава Пейдж, как охают ее сторонники и как просто молчит Дженсон. Сердце стучит как заведенное. Но не ее. Она чувствует, как разрывается оно у Роберта. Он видит ее. Хочется улыбнуться, но улыбка никак не хотела расплываться на лице. Девушка вцепилась мертвой хваткой в нож, так, что побелели костяшки на пальцах.
«Скоро мы встретимся», — подумала Гвен, обращаясь к Роберту.
«Конечно», — ответил Дженсон, приняв эти слова на свой счет.
Гвен встряхнула головой и решила сосредоточиться на финальном этапе эксперимента «Последний ход». Глэйдеров загнали в тупик, как королеву опытный шахматист, и в любое мгновение Порок может объявить шах и мат.
Гвен посмотрела на Мишель. Та отчаянно пыталась не отставать, но было видно, что девчонка совсем не подготовлена к этому. Бедная, бедная Овечка. Невинная и чистая. Не привязанная по рукам и ногам нитями Порока. Она любит и ей это дозволено, и за это ее никто не осудит. Гвен не замечала, но где-то внутри завидовала ей, что у нее нет роли, что она не выполняет миссию и рекомендации Создателей. Овечка была и будет всегда настоящей.
От Нормы со всех краев сочилась уверенность. Она точно знала, что не умрет сегодня и скоро выберется, а на остальных ей плевать. Девушка очень соскучилась по своей семье — шизам.
А вот Фекла чувствовала себя отвратительно. Она держалась возле Фрая и иногда с ним переглядывалась.
Тереза была обеспокоена, но виду не подавала. Она держала за руку Чака, поддерживая морально и физически, не позволяя ему отставать ни на шаг.
Глэйдеры петляли по Лабиринту уже более пятнадцати минут. Многие выдохлись, но поддержка Томаса не давала полностью опустить руки. Остался последние поворот, и тут Минхо всех остановил.
— Итак, ребята, это наш час. Мы приблизились к выходу. Скоро все мы выберемся, — сказал Томас.
Ребята неуверенно кивнули. И вдруг раздался рык одного из гриверов за спинами глэйдеров. Оглянувшись, они увидели не одного, а сразу нескольких монстров. Как они подошли незаметно, никто не мог ответить. Чудовища словно появились из воздуха.
— Бегом, — закричал Томас, и все сорвались с места.
Гриверы посчитали это стартом и ринулись за ними.
«Сейчас как никогда пригодились бы жуки-огоньки», — подумала Гвен. Девушка и не думала опережать глэйдеров, оставаясь в самом хвосте.
Тереза с Чаком быстро приблизились к стене, и она раскрылась возле них, пропуская к пульту. Все остальные должны были прикрывать ребят, пока те открывают выход, но стало понятно, что это оказалось не просто. Началась загрузка. Каждый сражался так, как он мог. Те, у кого было оружие, могли дать отпор, а у кого были палки, могли только не подпускать к себе гриверов.
Среди глэйдеров было много жертв. Гвен сражалась с монстром у самого обрыва. Тот вознес высоко лапу, чтобы зацепить девушку, но ничего не получилось: она увернулась и нанесла удар по железной ноге ножом, словно это бы ранило монстра. Девушка попыталась убежать, но ей загородила дорогу паучья лапа, Гвен повернула обратно и вовремя нагнулась, потому что гривер все никак не унимался. И неожиданно в этот момент чудовище Порока кто-то толкает в спину, девушка успела увидеть только лицо Фрая и в ту же секунду полетела вместе с гривером в пропасть. К счастью, девушка успевала схватиться за выступ здоровой рукой.
Повар отступал: на него надвигались сразу два гривера. Гвен попыталась потянуться одной рукой, но силы были давно истрачены.
«Вот и конец», — пронеслось в голове у Гвен, но в эту минуту, словно решив оспорить это мысленное заявление, появляется головка Мишель. Эта девчонка пришла помочь девушке, рискуя своей шкурой. Гвен не был понятен этот жест, он даже немного разозлил ее. Этот был необдуманный и рискованный шаг.
— Давай руку, — проговорила девушка, оглянувшись. Даже в таком неудобном положении Гвен заметила, как дрожит рука Мишель.
— Дура, — выпалила Гвен, но все же схватила руку девушки. В порыве слабости и страха Мишель пошатнулась и чуть не сиганула вместе с Гвен, как неожиданно ее за талию поддержал Минхо. Он оттянул немного девушку на себя, чтобы та не висела на выступе, а после накрыл ее руку своей и начал тянуть Гвен наверх. Вдвоем они вытащили ее.
— Почему не бросили меня? — спросила сразу же Гвен, когда оказалась не висящей над обрывом.
— Своих не бросаем, — процедила Мишель с трудом и посмотрела на Минхо, но тот даже не взглянул в ее сторону.
Парень встал и помчался на помощь одному из глэйдеров. Девушки последовали за ним.
Девяноста восемь, девяноста девять, сто — загрузка завершилась. Восторгу Чака не было предела, но мальчишка быстро сгорбился, увидев строчку для заполнения пароля.
— Томас, нужен пароль, — крикнула Тереза, приготовив пальцы для ввода.
— Что?
— Пароль. Выход так просто не откроется.
Томас нахмурился. Его шестеренки в голове задвигались с невероятной скоростью, и у парня появилась мысль. Это могло действительно сработать.
— Дружище, помнишь, ты говорил, что секторы повторяются. Можешь продиктовать их последовательность?
— Не понял. Зачем тебе это? — гривер, с которым сражался парень, умудрился откусить параллельно приклеянный брусок палки. Куратор бегунов опешил, но лишь на секунду, и нанес удар по монстру. Томас стал защищать его.
— Пароль. Это для выхода.
Парень больше не задавался вопросом и четко выкрикивал каждую чифру, делая небольшие паузы, чтобы Тереза успевала набирать. После Минхо продиктовал все цифры для проверки, и Тереза нажала на кнопку на встроенной клавиатуре. Внутренние двери неожиданно раскрылись.
— Давайте, — прокричала Тереза, и они первые с Чаком пересекли территорию Лабиринта. Все остальные последовали за ними, осторожно двигаясь назад. Двери закрылись прямо перед гриверами, когда все глэйдеры оказались внутри незнакомого темного помещения.
Сперва было темно, ребята не видели ничего дальше своего носа, пахло тошнотворной гнилью, но, пройдя несколько метров, ребята оказались в длинном коридоре, освещенном маленькими круглыми лампами на потолке. Посмотрев назад и увидев тупик, ребята устремились вперед. Глэйдеры не поняли, выбрались они или все еще находились где-то в районе того места, где были заперты.
— Не так я представлял себе выход, — первым нарушил тишину Минхо.
Глэйдеры пропустили реплику парня мимо ушей. Сейчас важно было найти выход из этого странного места.
Минхо внимательно огляделся.
— Надеюсь, у нужной двери будет висеть табличка «Выход», — не успел договорить парень, как неожиданно все остановились прямо напротив двери. Заветные буквы красным светом светились наверху. Все охнули и покосились на Минхо.
— А ты не мог замолвить пару словечек насчет того, чтобы гриверов не было в Лабиринте? — все хохотнули и с опаской приоткрыли двери. Гвен толкнула в бок Феклу и коротко подмигнула ей, после посмотрела на Норму, которая кратко кивнула. Глэйдеры зашли в плохо освещенное помешение. Гвен схватила за запястие Феклу и оттянула ее в сторону, делая вид, что ее что-то заинтересовало. Вокруг был разгром. Порок очень хорошо постарался над страшной картинкой.
— Что здесь произошло? — спросила Тереза, рассматривая сломанный компьютер.
Глэйдеры внимательно изучали место, пока не включился главный экран. В этот момент Норма, Гвен и Фекла скрылись в потайной двери, спрятанной в стене.
***
Солнечный свет неприятно давил на глаза. Столько времени было прожито в полумраке, они не привыкли к чистому, голубому небу. В этот момент Гвен почувствовала себя кротом, который вылез из своих подземных лабиринтов. Девушка прикрыла рукой золотой шар в небе и двинулась вперед. Песок врезался больно в кожу. Пилот вертолета не хотел выключать двигатель. Гвен привычно для себя выпрямила спину, как самый настоящий командир, и уверенно пошла навстречу Роберту. Девчонки петляли за ней. Норма буквально тащила на себе плачущую Феклу, пораженную смертью маленького Чака. Темнокожая долго была рядом с мертвым мальчиком, держа его холодную руку в своих. Гвен было тоже жаль Чака, но девушке совсем не хотелось плакать. Ноги Феклы заплетались, а сама она дрожала, как осиновый лист на ветру.