И ведь толково спрашивает Артем: ну как она это все затащит на свой, пусть и второй этаж, но все же? Коробка тяжелая, это было очевидно, да и громоздкая — ей никак одной не донести.
— А как ты домой планировал ехать? Тебя же Семен обещал отвезти?! — внезапно вспомнила, что кроме ее проблем, имеются несостыковки и у других. Из-за нее…
— Доберусь, — отмахнулся он. — В городе же. Такси вызову, если что. Только тебе помочь надо, ведь не дотащишь, — осторожно, как будто опасался ее реакции, и все же рискнул предложить Артем. — Давай, я с тобой поеду, помогу. Вдвоем мы как-то, а занесем. А потом уже и вызову такси. Что думаешь?
Что? В этом плане все было действительно прекрасно. Кроме того, пожалуй, что ей прийдется достаточно много времени провести с Артемом наедине в замкнутом пространстве… Однако он предлагал ей помощь, хотя его никто не обязывал. И было бы совсем глупо, по-детски отказываться. Тем более что помощь ей нужна, так или иначе.
— Если тебе это не сложно… Ты уверен, что мы не перегрузим твою ногу? — прикусила губу, поглядывая на коробку, занявшую практически весь салон. А сбоку еще и игрушки…
— Ты себе ищешь предлог отказаться или для меня такая щедрая? — с сарказмом скривил губы Артем. Из-за шрамов вышло сурово, но она видела в его глазах напряжение и какое-то отчаянное упрямство.
Не собирался отступать. Отчего-то твердо решил ей с этой елкой помочь.
— Я просто не хочу, чтобы ты на меня потом злился, — вздохнула честно. — Я устала, Тема, — не успела одернуть себя, привычка ласково к нему обращаться, по-родному, как в кости впаялась. — Мне и так непросто дался этот день. Да и чтобы тебе стало хуже — не хочу, не посещаешь же физиотерапию? — вроде и спросила, хотя оба знали, что Яна права.
— Извини, — хмуро глянул на нее исподлобья. — Я… Не хотел тебя изматывать, Яна. Мне действительно жаль, что измучил сегодня, — Артем дернулся, словно рукой к ней потянулся. Но и сам себя остановил, не уверенный в ее реакции, наверное. — Тем более помогу, искуплю, раз уж так припекло с этой елкой. Нога выдержит. Да и руки не подведут, обещаю, — размял себе затылок, продолжая косо следить за ее реакцией.
Ну вот что ему сказать? И снова не хочется обиженным ребенком показаться. Ведь от чистого сердца, кажется, говорит и предлагает помощь.
— Хорошо, Артем. Я буду очень благодарна. Правда, — кивнула Яна, протянув ему ключи от авто.
Он взял без слов.
И только подойдя к пассажирской двери, Яна пораженно остановилась, глядя через крышу авто в настолько же удивленные глаза Артема. Смогла его удивить. На чистом автоматизме это сделала. Просто ранее, всегда, когда они вместе ездили, он был за рулем. Без вариантов. И сейчас это само как-то сработало, без осмысления. Но…
— Ой, прости!..
— На, не проблема, Яна, вези ты… — Артем протянул ключи обратно ей через верх.
— Нет, все хорошо, Артем… — стало неудобно. Да и зачем забирать? Или… — Если ты не хочешь или тяжело, могу повести я?
— Нет, нормально. Хочу, — он улыбнулся, но как-то натужно. — Справлюсь с твоим «Ниссаном», раз доверила, — подмигнул, словно стараясь казаться уверенней.
И Яна решила больше не настаивать. Этот мужчина всегда остро относился к любому сомнению в его возможностях или умении чего-то достичь. И сейчас ей было очевидно, что Артем ни за что не хочет, чтобы она усомнилась — он может вести авто.
— Хорошо, поехали, — старательно напялив на лицо безразличный вид, села на пассажирское место и пристегнулась.
Артем молча занял водительское.
Это было вообще не похоже на то, как он водил раньше.
Господи! Да она бы могла поспорить: он не то что скорость ни разу не превысил сейчас, но и ехал в пределах той, что законом оговорена, не позволяя себе даже «играть в двадцати километровой зоне послабления». Артем очень старательно соблюдал полосу движения, и ни разу… ни единого разу, никого не подрезал и не перестроился с полосы на полосу без того, чтоб поворотник не включить! Для нее это было как-то слишком.
Не то чтобы ранее Артем постоянно нарушал. Вроде и нет. Но его манера вождения отличалась резкостью, и он вполне мог позволить себе на «желтый» проскочить, к примеру. Не сейчас.
И все же заметила она и иное: испарину на напряженном лбу, как застывшую, тяжелую складку между бровями и предельно сосредоточенный взгляд, вперенный в дорогу. А еще руки, сжимающие руль до такой степени, что побелевшие пальцы казались каменными.
— Тема, может, остановимся? Тебе нормально? — сиплым шепотом вышло, словно боялась усомниться в его силах в голос. Да и отвлекать не хотела.
Он вздрогнул, буквально уставился в нее мрачным взглядом на секунду. Вновь вернулся к наблюдению за дорогой. И промолчал. Она видела, с каким усилием Артем сжал зубы… а потом тихо чертыхнулся и, включив снова поворотник, припарковался на обочине, хлопнув по аварийке.
— Боишься теперь? Не доверяешь мне? — тяжело и хрипло выдохнул он, все еще не глядя на нее и с нажимом растирая затылок.
— Нет! — Яна ответила честно, искренне и твердо. Нечто внутри нее все равно тянулось к этому мужчине… — Не боюсь. Просто беспокоюсь о тебе, Тема.
— Я этого не заслужил, Яна, — вот теперь он глянул на нее из-под ладони, которой уже тер лоб и виски, словно бы голова разболелась от напряжения.
Да так глянул, что у Яны глаза заслезились мигом. В одном этом взгляде увидела все, чего ранее от Артема не дождалась: и дикую вину, и такую боль, которая и ее изнутри напополам до сих пор рвала, и невыносимое желание что-то сделать… А еще незнание, как это осуществить.
Зажмурилась.
— Тема…
— А я вот боюсь, — выдохнул шумно и жестко, через зубы, не дав ей увести разговор в иное русло, ощутив такое желание внутри нее.
— Ты уже садился за руль после аварии? — Яна все равно попыталась уйти с темы, вот-вот готовой обрушить хрупкое равновесие в душе. Слишком хорошо его чувствовала до сих пор…
— Нет. Не садился, — он протянул руку и перехватил ее ладонь, сжал пальцы, которыми Яна нервно теребила ремень безопасности, даже не замечая.
— Ну так зачем, Тема?! Сказал бы и все, для чего железного из себя строить?! Разве это главное? Тяжело очень? — вынужденно посмотрела на него, на их руки, на то, как они сами собой пальцы переплели, оба.
— Не это, Яна… Вернее, не о том говорю, мое золото, не потому тяжело. Дорога — мелочь, и не такое давил, — он скривил рот, получилось так, будто сердился, из-за шрамов. Но она в нем злости не ощущала. — Я, когда начал ехать, вдруг представил, что ты со мной могла быть. Тогда, во время аварии… Перед глазами так четко всплыло, что сейчас могу куда-то въехать, и ты пострадаешь… — голос Артема упал до отрывистых сиплых звуков, словно те продирались сквозь зубы, которые мужчина все еще с силой сжимал. — Я никогда не хотел причинить тебе боль, Яна… Ни в чем… Мне от этого страшно, — глянул мрачно. — И противно от самого себя. От того, что сотворил такое, что так обидел и унизил… И теперь не знаю, как защитить от всего этого. Как хоть часть с твоих плеч снять груза боли и моей вины… Мля! Я даже не могу слова толком подобрать, чтобы извиниться! Полгода тянул вот… Потому что как за такое просить прощения? Или тебе как слушать мой бессвязный бред?!