Он достал ей чистую ложку, подвинул упаковку нарезанного сыра.
— Ешь. А я сварю глинтвейн, только ты подсказывай, не очень помню, что там и как добавляют.
— Хорошо, — согласилась она, накладывая ложкой пасту прямо на тонкий ломтик сыра, как на хлеб. И с удовольствием принялась жевать. — Добавь в ковшик еще коньяк, вместо того, что я выпила, — она показала язык, когда Артем бросил в ее сторону косой насмешливый взгляд. — И сахара положи… Ну, не знаю, ложки три, хватит, думаю. Сок же тоже сладкий. И специи… будем пробовать…
Он делал все, что она говорила, пока сама Яна уничтожала запасы сыра и ореховой пасты. К теме ее истерики и упреков, прошлого пока не возвращались.
Смысл? Все сказано. Теперь действительно все. То, что быть может, стоило еще тогда из себя выплеснуть, а не копить, не давить, множа обиду и боль. И сейчас оба словно бы стояли у черты, за которой надо окончательно решить: могут или нет переступить через его предательство? Дать шанс обоим попробовать все исправить и наладить заново? Или разойтись навсегда?
Только отвечать на этот вопрос — сейчас не было сил. У нее так точно. Не на пьяную голову. Потому Яна просто ела и ждала свой глинтвейн. С удовольствием обхватила кружку обеими руками, впитывая тепло и пряный, острый аромат, пока Артем туда еще и апельсин кружочками резал.
— Ммм, вот в такой подаче, мне гранатовый сок гораздо больше нравится, — отпив глоток, сделала вывод она, заставив Артема вновь засмеяться. — Так я его готова и литрами пить.
— Не думаю, что так он на твоем гемоглобине положительно скажется, золото мое, — покачал Артем головой, в свою очередь, отпив из кружки, тоже взял сыр, но пасту больше не трогал. — Разве что побаловать себя иногда можно.
Яна не спорила, ей сложно было сейчас оценить крепость напитка, уже и так разум в дымке алкоголя. И просто, свежо, хорошо на душе! Оказалось очень легко сейчас махнуть на все рукой и, продолжая держать чашку, пересесть на колени Артему, кажется, прилично удивив любимого таким поступком.
— Ты наелась, золото мое? — хрипло спросил мужчина, тем не менее, цепко и плотно обхватив ее руками, прижимая к себе всем телом.
И да, Яна четко ощутила, что возбудила Артема. Своими бедрами прочувствовала, как тут же под ней затвердел и налился возбуждением его член, давя через джинсы в ее промежность. Отозвалось горячим всплеском в ней! Пробежало по сосудам таким же жарким и дурманящим теплом, как та рюмка коньяка…
Но Артем и намека не сделал, будто пытается это как-то дальше развить. Словно не считал себя вправе. Да и выпил совсем мало глинтвейна, от силы пару глотков. Только руки его держали ее почти невыносимо крепко! И губы ласково дразнили легкими прикосновениями к волосам, шее, мочке уха.
— Кажется, да, — ответила на его вопрос о еде. Устроила голову на плече Артема, отставив пока полупустую чашку с глинтвейном на стол. — И согрелась, и наелась. Хорошо так, — уткнулась лицом ему в шею, просто впитывая жар кожи любимого мужчины, наслаждаясь запахом.
Срочных тем для разговора не было, и не хотелось нарушать уютную тишину, окутавшую кухню, с темнотой за окнами и продолжавшимся снегопадом.
— Ты все так же обалденно грейпфрутом пахнешь, — неожиданно для нее, прошептал Артем едва слышно.
— Духи же… — попыталась объяснить
— Да, помню. И все равно, так классно! — тоже прижался лицом к ее лицу, кожа к коже, но не переступает грань, так и не целует по-настоящему.
А она хочет?
А обманывать себя умно? Ясное дело, хочет! И сейчас, после всех этих разговоров и алкоголя, было сложно вспомнить, почему не стоит поддаваться такому желанию. Бедра, сами собой по его ногами заерзали, словно старались совпасть лучше с напряженным мужским пахом. Дразнилась… Необдуманно и не специально, на привычке, на любви, на дикой тяге к нему, утратив сейчас контроль.
— Мне, наверное, пора домой, — хрипло, сквозь зубы, выдохнул Артем, обхватив ее еще крепче, будто в слабой надежде зафиксировать и пресечь это тонкое издевательство. — Только мы верхушку на елке так и не поставили…
Она замерла. Помолчала несколько мгновений, понимая, что он правильно делает. Алкоголь — плохой советчик. И что-то решать или на что-то решиться в подобном состоянии, не лучший вариант. Так что его выбор уехать — верный и щедрый. Достойный…
— Да, наверное… Можно завтра закончить, — выдохнула ему в шею, на самом деле испытывая сожаление.
Не хотела его отпускать! Никогда! Никуда! Ни к кому!
А вот как довериться опять — понятия не имела.
— Я такси вызову, — все тем же севшим голосом согласился Артем. И возбуждение его никуда не делось. Яна всеми своими фибрами это тление внутри мужского тела чувствовала.
Он же тем временем вытащил телефон и открыл приложение.
— Я так и не вернул тебе батарею, все еще эксплуатирую… — будто извиняясь, проговорил, пока задавал параметры поиска машины.
— Ничего. Мне пока не нужна, — она не хотела выбираться из его рук!
Не желала лишаться тепла Артема, его нежных касаний и чего-то такого хрупкого и пока еще несформированного, что протянулось заново на этой кухне, связало их с ее криком и слезами, с его болью и признанием вины. И хотелось открыться, впустить его в свою жизнь снова… Но и так страшно опять обжечься… Как бы знать, что теперь не подведет? Где взять эту гарантию или заверения? У кого знака просить? У неба? Так никогда особо не была суеверной или верящей в приметы…
И тут коньяк сказывается?
— Е-мое! — вдруг скривился Артем, выпрямляясь и чуть сдвинув ее в своих объятиях. — Машин нет. Сейчас еще в одной службе попробую, — выбрал приложение другого оператора, повторил все…
Его лицо стало мрачнее. И Яна догадалась о результате еще до того, как он выдохнул с раздражением:
— И здесь свободных нет. Так, золото мое, а ну дай, я позвоню, — чуть приподняв ее, Артем пересадил Яну назад на свободный стул.
Ей это вообще не понравилось. А собирается его в ночь отпустить… Как?
Сам Артем тем временем поднялся и подошел к кухонному окну, набирая из контактной книги какой-то номер…
— Да что же это такое?! — уже действительно раздраженно проворчал он, когда и по третьему номеру ему сообщили, что свободных машин нет.
Яна взяла свой смартфон и открыла приложение с навигацией: весь город пестрил даже не красными, а багровыми полосками «заторов». Десять баллов…
— Снегопад, — поднялась и подошла к нему, показав карту. — Аврал на дорогах… — выглянула в окно, где мела настоящая метель.
— Ладно, я пойду пешком до остановки, а там на маршрутке, хоть до метро, — спрятав телефон, решительно заявил Артем, растирая лоб и виски.
А Яна вдруг подумала, что у него дома таблеток нет, все еще лежат в ее сумке. И нога может не выдержать такого путешествия по заснеженным, скользким тротуарам и дорогам. Да и просто…