Вечером я сидела дома и пила горячий кофе. Вот это, доложу я вам, то, что надо! Если не хряпнуть в такой сырой противный день кофейку, то откуда же силы возьмутся?
Внезапно позвонили по домофону.
Полиция.
Пришедший ко мне молодой полицейский очень вежливо попросил меня повторить то, что я сказала вчера. Уточнил, была ли я трезвой и каково было мое эмоциональное состояние.
- Ну, как... рассердилась я вчера, но кто бы не рассердился? Ребенка, полуголого, босого, выгнали во двор в такую холодрыгу...
- Дело в том, что семья Степановых, проживающая по указанному вами адресу, больше не живет.
- Переехали? Стоп, а Ира...
У меня мелькнула мысль, что Ира, должно быть, психически больна.
- Нет, они умерли. Отравились некачественной водкой. Их трупы нашли только через месяц. Но, знаете, нам пришлось поднимать дела за девяносто третий год, чтобы это выяснить!
- Погодите. Как - девяносто третий?
Я могла понять все. И ребенка. И смерть родителей-алкашей. Но это?
- Так. У них действительно была дочь Ирина, но ее так и не нашли.
- Котлован, - рассеянно сказала я, теребя в руках карандаш. Есть у меня такая привычка... - Она сказала, что забыла в котловане кое-что важное.
- Котлован, - повторил полицейский и откланялся.
Служба опеки сообщила, что я дала им неправильный адрес, по которому живут исключительно взрослые люди - мама, папа и совершеннолетний сын.
Я записала эту странную историю в личный блог и попыталась выбросить ее из головы, хотя не получилось - очень уж она была непривычной. Однако спустя несколько дней полиция приехала в соседний двор и долго что-то искала на замороженной и обнесенной забором стройке. Меня это ну никак не касалось, конечно, однако что-то подтолкнуло меня выйти и посмотреть.
К этому времени раскопки уже завершились, и полицейские в дождевиках выносили что-то продолговатое, завернутое в черный мешок. Рядом с ними топтались люди в штатском - должно быть, эксперты, в кино всегда на место преступления прибывают эксперты.
Тот молодой полицейский, что приходил на мой вызов, подошел ко мне.
- Откуда вы знали? - без обиняков спросил он.
- Что знала?
- Что в котловане...
- Да говорю же, Ира сказала, что забыла что-то важное в котловане!
- Там ее труп.
Я замолчала.
- Не может быть, - неуверенно произнесла я наконец.
- Почему же?
Он еще немного потоптался рядом и вдруг пригласил меня на чашку кофе.
И знаете, что? Я согласилась. Хотя он моложе меня, наверное, лет на десять. Мне просто нужно было провести вечер не одной, потому что от случившегося у меня мороз по коже. Я была настолько сбита с толку, что не могла собраться с мыслями.
В тот вечер мы выпили кофе с пирожными. Разговор не клеился. Думаю, обмен телефонами был простой формальностью.
А вчера я снова выглянула в окно.
Уже похолодало по-настоящему. Минус два, правда, снег еще не шел, но лужи замерзли, и теплая парка мне пришлась как нельзя кстати. Как и зимние ботинки.
А за окном у меня шел снег. Машины превратились в холмики, на ветвях деревьев пушились комья снега, нетронутая белая простыня - или саван - лежала на спортплощадке.
И через эту простыню брела маленькая фигурка девочки-подростка. Босой, простоволосой, в одном платьице.
Она подняла голову и всмотрелась в мои окна. Мне казалось, что она смотрит мне прямо в глаза.
Кого я запустила в подъезд, где в далеком девяносто третьем обитала непутевая семейка Степановых?
Кого я позвала в квартиру, где теперь живут ни в чем не повинные люди?
И главное - кто придет ко мне с моими сапогами и пальто? Ведь я дала ей свой адрес. Рано или поздно она придет ко мне. Рано или поздно она придет за мной...