— Безысходность. Трагическая безысходность, сэр…
— Вот как? — Лейтон пристально посмотрел на него и вдруг тихо спросил:
— Наверно, это было невеселое путешествие, Ричард?
— Можно сказать и так, — разведчик пожал плечами. — Однако я дал не совсем верную оценку. Безысходность, да, — но теперь у них появилась надежда… благодаря нам с вами, сэр.
— Полагаю, я здесь ни при чем.
— Но вы же отправили меня туда…
Лейтон подергал шерстяную косичку, некоторое время глядел на нее словно в недоумении, потом покачал головой.
— На сей раз вы отправились сами — куда захотели. И это второй вопрос, который я хотел обсудить. Скажите, Ричард, спейсер был вам полезен?
— Полагаю, да. В психологическом смысле. Когда знаешь, что можно вернуться в любой момент…
Лейтон, подняв руку, прервал его.
— Боюсь огорчить вас, но спейсер мы больше использовать не сможем. Видите ли, он обеспечивает обратную связь с машиной, и в момент отправки вы получаете возможность влиять на параметры запуска. Совершенно неосознанно, конечно, но я не могу учесть это влияние, а вы — вы не можете не думать.
Блейд удивленно вздернул бровь.
— И что же в этом плохого? Не все ли равно, куда я попаду — в тот мир или этот… Зато спейсер дает мне чувство уверенности.
Старик пожевал губами, о чем-то размышляя. Потом он спросил:
— Ричард, о чем вы думали, что представляли перед стартом?
Разведчик напряг память. Мысленные картины побежали перед ним; они мчались все быстрее и быстрее, обгоняя одна другую. Зоэ, такси, в которое она садится, он сам — за рулем автомобиля, надвигающийся портал музея, залы, галереи — и, наконец, мраморный фриз — Барельефы Скопаса! Нагие тела амазонок, неслышимый грохот битвы, ярость, страх, надежда… Потом… потом все заволокло белесым туманом.
Он очнулся; янтарные зрачки Лейтона впились в его лицо.
— Я думал о белом… о белой мраморной стене, о тумане…
— И попали в мир, где главный цвет — белый, ведь так? — Блейд послушно кивнул. — Представьте, Ричард, что произойдет, если в следующий раз вы подумаете о красном? — Лейтон помолчал; видимо, для того, чтобы до подопытного кролика дошла вся опасность ситуации. — Да, о красном, — повторил он, — или просто представите себе преисподнюю в языках пламени и потоках льющейся крови… Вы очень хотите туда попасть?
Блейд содрогнулся — Нет, с него хватит и белого мира! Конечно, он может вообразить не ад, но рай; однако где гарантии, что за райским фасадом не скрывается нечто похуже Альбы, Ката, Меотиды и Берглиона вместе взятых? Нет, пусть лучше выбор будет случайным и не зависящим от его желаний ни на йоту!
Лейтон, внимательно следивший за его лицом, довольно кивнул.
— Вижу, вы все поняли. Так что спейсер мы сдадим в архив. — Он вытащил из кармана блестящий шарик, который обычно использовал, гипнотизируя Блейда, и приподнялся. — Ну, приступим…
Блейд допил свой коньяк — небольшая доза алкоголя снимала напряжение перед сеансом. Он лег в постель и блаженно вытянулся, прислушиваясь к бормотанию старика, возившегося с магнитофоном. Сейчас он уснет… наконец-то уснет в безопасности, на Земле…
Лейтон шагнул к кровати.
— Да, Ричард, еще одно… Как пользоваться этой штукой? — он похлопал себя по карману, из которого торчал флакон.
— Кажется, сэр, вы хотите провести испытание? — разведчик усмехнулся.
— Нууу… — его светлость отвел взгляд, — перед тем, как рекомендовать этот препарат одной персоне… очень важной персоне, должен заметить, я хотел бы проверить его на себе.
Блейд прикрыл глаза; его подозрения подтверждались.
— Его надо втирать… в кожу головы, я полагаю. И тщательно следить, чтобы бальзам не попал на пальцы.
— Доза? — деловито спросил Лейтон.
— Крошечная.
— Крошечная — это сколько?
Блейд вспомнил тонкие изящные пальчики Аквии и уточнил:
— С просяное зернышко.
— Хорошо. А теперь…
— Простите, сэр, у меня тоже есть вопрос, — Блейд скосил глаз на мешок с шерстью. — Что вы собираетесь делать с этим?..
— У вас имеются какие-нибудь предложения?
— Вообще-то я хотел заказать свитер… вязаный свитер, на память…
— Ха, свитер! — Лейтон сунул ему в руки тонкую волосяную косичку, сплетенную во время их беседы. — Ну-ка, попробуйте порвать!
Блейд, улыбнувшись, дернул — витой шнурок не поддавался. Он дернул сильнее, потом напрягся так, что вздулись жилы на висках. Без всякого результата!
— Так-то, — поучительно произнес Лейтон, отбирая свое изделие. — А вы говорите — свитер!
Что-то проворчав, он включил магнитофон и, держа блестящий шарик перед глазами разведчика, начал:
— Сейчас, Ричард, вы уснете. Ваши веки тяжелеют, ваши мышцы расслабляются, дыхание становится ровным. Вы засыпаете, вы засыпаете, вы уже спите. Вы спите и слушаете мою команду…
* * *
Лорд Лейтон и Дж. были приглашены к премьер-министру на двенадцать часов — только не дня, а ночи. Несколько поздновато для визитов к главе правительства, но ходили слухи, что сей государственный муж обожает таинственность. Видимо, предстоящее совещание чудилось ему чем-то вроде сборища заговорщиков; а они, как известно, предпочитают темное время суток.
Молчаливый секретарь провел обоих гостей по длинному безлюдному коридору старинного здания на Даунинг-стрит и осторожно приоткрыл дверь кабинета. Затем, по его вежливому кивку, посетители перешагнули порог и направились к большому овальному столу. Их явно ждали; графинчик с бренди, хрустальные креманки и пепельницы, коробка с сигарами и покойные кресла находились в полной боевой готовности. Сам хозяин поднялся навстречу, жестом предложив гостям раздеваться. Дж. поставил в угол зонт и бросил на диван шляпу; лорд Лейтон, однако, остался в головном уборе и свой пухлый портфель прислонил к ножке кресла.
— Рад видеть вас, господа, — премьер пожал каждому руку, еще одним округлым величественным жестом приглашая садиться. — У нас намечается что-то вроде собрания акционеров?
— Компании «Лейтон Инкорпорейд», — усмехнулся Дж.
— Простите, но председатель правления не я, — старый ученый расположился в кресле и расстегнул портфель.
— Вот как? — премьер-министр приподнял бровь. — Кто же?