Дэн улыбнулся, и Джесс, чувствуя, как у нее в сердце разливается тепло, повернулась к пианино и запела:
— Сейчас и всегда ты заставляешь меня желать тебя, сейчас и всегда ты заставляешь меня плакать…
Слушатели ей не мешали. Больше того, она и не представляла, до какой же степени соскучилась по выступлениям перед публикой, пока не услышала восторженные рукоплескания. Ее попросили спеть еще, и Джесси согласилась. Правда, она делала вид, что не слышит просьб исполнить «Снега Колорадо», так как понимала, что не сможет спеть ее в присутствии Дэна перед столькими людьми, которые, возможно, поймут, о ком эта песня любви.
Анна забралась на колени к отцу и положила ему голову на грудь. А Джесси пела, радуясь, что голос ее звучит легко, а пальцы подвижны и сильны. У нее не было настроения исполнять быстрые песни, но слушатели, наполнившие просторный холл и столпившиеся у широких дверей, ничего не имели против. В конце концов, заснеженное воскресенье требовало чего-то особенного.
Джесс не заметила, когда ушел Дэн, унося заснувшую девочку. И лишь почувствовав, до какой степени у нее пересохло в горле и затекли плечи, она поняла, что играла очень долго. Дэна в холле уже не было. Выслушав аплодисменты и слова благодарности, Джесси поспешила наверх.
— Извини, — сказала она, едва Дэн отворил ей. Нельзя давать ему время захлопнуть дверь у нее перед носом.
Но Дэн отступил назад, приглашая Джесс в гостиную.
— За что?
— За то, что пела так долго. За то, что собрала толпу. Мы хотели провести день вдвоем, а я вместо этого дала концерт.
Дэн взял ее за плечи.
— Джесси, ты всегда будешь петь. И ты всегда будешь собирать толпы людей, хочешь этого или нет. Я не виню тебя за это.
— Правда?
У Джесс словно гора с плеч свалилась. Видит Бог, она не хотела влюбляться в него так сильно. И она не хочет, чтобы время, проведенное вместе, портили ссоры и обиды.
— Ну конечно, — печально улыбнулся Дэн. — Хотя я и предпочел бы получить тебя всю целиком.
— Теперь я вся целиком твоя.
Поднявшись на цыпочки, Джесс обвила руками его шею и крепко поцеловала. Дэн, засунув руку ей под свитер, обхватил грудь.
— Но Анна… — начала было протестовать Джесси.
— Спит. — Он расстегнул ей бюстгальтер. — У себя в комнате. — Он снял пояс. — За закрытой дверью.
— Она же никогда не спит днем.
— Вчера вечером няня позволила ей засидеться допоздна.
Дэн повел Джесс в спальню.
— Мне по душе эта няня.
— И мне она все больше и больше нравится, — согласился Дэн. Заперев дверь, он снова обнял Джесси.
— Сколько у нас времени? — Дэн недоуменно посмотрел на нее, и ей пришлось уточнить:
— Я хочу сказать, мы раздеваемся или остаемся одетыми?
— Раздеваемся, — улыбнулся он. Джесс стянула через голову свитер, Дэн расстегнул ей слаксы и скользнул рукой по нежной коже, прежде чем спустить их вниз. Джесси никак не удавалось скинуть туфли, и Дэн нетерпеливо сорвал их с ее ног. На пол полетел его коричневый свитер, за ним брюки и фланелевая рубашка. Раздевшись, они бросились в кровать, сплетясь в страстных ласках.
Дэн был мягок, а Джесси нежна; его пальцы, его язык доставляли ей наслаждение. Джесси прикусила губу, сдерживая стон, когда волны страсти захлестнули ее, лишив дыхания.
Дэн опустился на нее и стал ласкать так, словно никогда раньше и пальцем не прикасался к ней, словно запах ее кожи, вкус губ и напряженная теплота ее тела были ему совершенно незнакомы.
И необыкновенно привлекательны. А когда его тело содрогнулось и он упал, обессиленный, Джесси заморгала, прогоняя слезы. Она не хочет любить Дэна. Она не хочет скучать по нему, находясь вдали.
Посылку доставили в среду. Джесси обрадовалась, Анна изнемогала от любопытства, пока вскрывали картонную коробку.
— Что это?
— Синтезатор, — объяснила Джесс, вынимая клавиатуру. — Он как пианино, только меньше.
— Ты умеешь на нем играть?
— Конечно. Сейчас я покажу тебе. Поставив синтезатор на кухонный стол, Джесс воткнула вилку в розетку.
— Нажми клавишу.
Анна надавила пальчиком на «ре», и послышался громкий красивый звук. Она стала бить по другим клавишам, пока Джесс не остановила ее.
— Надо помягче, — сказала она. — Я убавлю громкость, и ты еще поиграешь.
Анна забралась на стул и стала осторожно нажимать на клавиши, а Джесси отправилась на кухню налить себе кофе. Похоже, синтезатор — идеальная няня, но она просила его у Билли для работы.
Впервые за много месяцев у Джесс действительно появилось желание работать. Обрывки песен уже несколько дней носились в ее голове, требуя уделить им внимание. Джесс избегала пианино в гостинице, так как не хотела, чтобы случайные люди слушали ее сбивчивые попытки сочинять музыку. И потому решила подождать отправленный ей синтезатор, учась тем временем печь рулеты с корицей и сладкие булочки.
Вечером Джесс собиралась пригласить Дэна поужинать у нее. В духовке покрывался аппетитной корочкой упитанный цыпленок со сладкой картошкой. Если бы кто-нибудь сказал ей, что она будет с наслаждением отдыхать, ухаживая за ребенком и готовя, в городке с четырьмястами девяноста восьмью жителями, Джесси ни за что не поверила бы этому.
Или, наоборот, поторопилась бы сюда. Вернувшись к синтезатору, Джесс исполнила «Палочки», чем просто очаровала Анну.
— Еще! — потребовала она.
— Ну хорошо. Смотри.
Джесс несколько раз сыграла мелодию, и наконец девочка смогла без ошибки повторить ее.
— Отлично, — похвалила Джесси, удивленная тем, что четырехлетний ребенок проявляет такую усидчивость. Когда зазвонил телефон, она взглянула на часы. Почти пять; вероятно, это Дэн — хочет предупредить, что задерживается. — Алло?
— Он уже прибыл?
Этот протяжный мужской голос мог принадлежать только Билли.
— Да, только что. Спасибо, что прислал его.
— Значит ли это, что и ты пришлешь мне новые песни?
— Возможно, — ушла от ответа Джесси.
— А что это за звуки?
— «Палочки». Я не одна.
— Отошли его домой и напиши хит. Джесси понимала: Билли не шутит.
— Постараюсь.
— Как ты себя, чувствуешь? Готова вернуться к работе?
— Лучше. Гораздо лучше. Я даже поправилась.
— Надеюсь, не слишком. Когда ты возвращаешься? Возможно, я договорюсь с «Гранд Оул Опрай» на Рождество.
В дверях появился Дэн. Проклятье, ну почему так рано? Джесси не хотела обсуждать при нем дела, не хотела, чтобы два ее мира соприкасались.
— Не знаю.
— Джесси, ты не расслышала, что я сказал? «Опрай»!
— Я хорошо тебя слышу. Билли. Просто я не знаю, смогу ли вернуться так скоро.
Дэн чмокнул Анну в темечко и склонился над синтезатором, но не пропускал ни единого слова. Билли долго молчал.
— Созвонимся, — наконец раздраженно произнес он. — Как только что-нибудь сочинишь, сразу высылай мне. Ребята из фирмы грамзаписи уже неделю не отстают от меня. И еще им нужны фотографии для обложки нового альбома.
— Знаю. Не беспокойся; я не растолстела и скоро вышлю тебе материал для нового альбома.
Но отвязаться от Билли было не так-то просто.
— Ты же говорила, что вернешься к концу года.
Джесси меньше всего хотелось обсуждать возвращение в Нашвилл, когда Дэн стоит в семи шагах от нее.
— Мы еще поговорим об этом. Я позвоню.
— Ладно, похоже, выбора у меня все равно нет, — проворчал Билли.
Джесс махнула Дэну рукой, приглашая раздеться. Тот остался стоять у двери. Она указала на духовку, беззвучно произнеся: «цыпленок».
Дэн кивнул, но куртку не расстегнул. Неужели у него вечером еще какие-то дела? С воскресенья они не были вдвоем и пяти минут.
— Билли, я ничего не слышу. Сплошные шумы, — неловко солгала Джесси.
— Возвращайся скорее, — проорал он так, что у нее заболело ухо.
— Пока, — так же громко ответила Джесс, стараясь не рассмеяться. Положив трубку, она повернулась к Дэну. — Привет.