Послезавтра отправка. Вы представляете, что творилось! И тут - на тебе, меня в караул. Я Цурикову, это наш взводный, говорю: Товарищ лейтенант, какой еще караул, служить осталось полчаса и две минуты! А он смеется, это, говорит, мне решать, сколько тебе осталось служить. Захочу, до Нового года будешь тут кирзу жевать. В общем, делать нечего -дембельский караул. Пост номер семь, сторожевой, трехсменный, круглосуточный! Заступил я с двух до четырех ночи, самое дурное время, спать хочется, как из пушки. А мне еще каптер дал спирту в пузырьке, два патрона для дембельского салюта. Пост-то мой, номер семь, сторожевой, значит, патронов часовому не выдают, ходишь с пустым автоматом, как пугало. Спирт я сразу выпил, снегом зажевал. Снег, я скажу, в тот день был особенный, прямо лавина какая-то. Просто, знаете...
- Это имеет отношение к делу? - нетерпеливо перебил его сосед по столику.
- Имеет, - помолчав, ответил Виктор Сергеевич. - Имеет отношение... Значит, я говорю, снег был. В общем, стало мне после спирта сперва легко и приятно, зато потом и вовсе несносно спать потянуло. Ну спасу никакого. Ладно, думаю, погодит салют. Ну и залез в кабину ПАРМа. ПАРМы - это...
- Передвижные авторемонтные мастерские, - перебил его сосед по столику. - Знаю.
Дальше.
Ага. До смены времени полно. Подремлю хоть с полчасика. Сразу же уснул, и сон приснился - будто я у себя в городе, со Светкой, была у меня такая подружка до армии, идем будто по улице. А я почему-то в шинели да с автоматом. Зашли в кино.
Я автомат-то на колени положил, сижу смотрю. Вдруг дверь в зал открывается, а оттуда - темень и жуть, и холод, я скажу, страшный. Я будто бы говорю: Свет, я пойду дверь прикрою, а то холодно, а она мочит и вдруг - раз! - с колен у меня автомат. Я ей хочу сказать, мол, ты не трожь, там один патрон в рожке, а сам не могу. А из открытой двери, из тьмы этой ледяной - голос Цурикова: "Ефрейтор Никитин, кто вам дал право покидать пост?!" Я тут же проснулся, в кабине темень - стекла по самый верх снегом занесло, дверца открыта, автомата у меня на коленях нету, а у двери человек стоит, тоже солдатик, и на меня смотрит. Потом говорит...
Ефрейтор Никитин, еще судорожно отделяя сон от яви, сперва с чумным недоумением, а после со страхом разглядывал незнакомца: в новеньком армейском бушлате, с погонами младшего сержанта, рослый, на полголовы выше его, смотрит спокойно, чуть насмешливо, но без угрозы.
- Гутен морген, герр капрал, - сказал он наконец полушепотом и рассмеялся.
-Хорошо ли почивали?
Никитин одурело мотнул головой, хоть давно уже очнулся, а лишь непонятно для чего изображал сонную одурь, напряженно, с опаской улыбнулся.
- Вот и я говорю, - продолжал незнакомец, - тяжкая у нас служба. Даже спим и то с автоматом. Да ты вылазь, что ты сидишь, как сыч...
Никитин, все еще тряся головой и щурясь от ослепляющего после спертой мглы кабины снега, выбрался наружу...
-... Я сперва еще , ей богу, подумал, пусть хоть кто, хоть черт, лишь бы не Цуриков. Вылез, первым делом смотрю, где автомат. А он прямо рядом с ним, к колесу прислонен. Надо бы взять, а боязно, возьмет да и треснет по кумполу. А в голове мыслишка глупая вертится: это ж надо, в самый последний день службы да такая хреновина! Даже не страх, а досада...
... И еще была надежда - вдруг обойдется. Ну хоть как-нибудь. Ведь служить-то осталось...
- Ну ты никак не проснешься, - покачал головой незнакомец. - Не трясись, я тебе все объясню. Короче, я тут неподалеку служу, в артполку. Наверное, знаешь.
(Никитин молча кивнул.) Полтора года отслужил, мне к Новому году отпуск обещали.
Дело и не в Новом годе, просто мне домой надо позарез. Хоть на пару дней.
Короче. Я полкана вожу на газончике. Полкан у нас мужик ничего, но стремный. Я полгода отпуск выпрашивал, наконец уломал. И вот, представляешь, вчера ночью какая-то сучара у меня с "газона" противотуманку сняла. Это, знаешь, фары такие, желтенькие. Полкан мне давно мозги тер - почему машину на стоянку не ставишь!
Доиграешься. А мне лень было, дураку. Ночью приедешь, до стоянки петлять, ворота запечатывать, обратно потом... Ну и доигрался. Завтра мне полкана в штаб дивизии везти, представь, что будет, когда я на этой одноглазой дуре к нему подкачу. Тем более, что завтра он по моим данным будет с большого похмелья. Ясно дело, что отпуску моему - кистец,. А мне, знаешь, ну позарез.... В общем так, герр капрал.. Давай, пока смена не подошла, дойдем до вашего пэтэо, у вас там машин море, и старья, и новья. Возьмем с какой-нибудь развалюшки противотуманку, а? Я ж у вас в пэтэо бывал, когда аккумуляторы менял. Да ты не бойся, я как из отпуска вернусь, так верну, у нас есть, я просто не хочу до отпуска шум подымать, понимаешь? А после отпуска - мне хоть трава не расти. Служить-то осталось! Так что через две недели я тебе прямо лично в руки...
- Через две недели? - Никитин через силу усмехнулся. - Меня послезавтра тут не будет, не то что... Дембель!
- Дембель?! Тьфу ты! Так о чем тогда вообще говорить. Тебе сейчас все до глубокой фени. А противотуманку я верну, не бойся, я с вашего пэтэо ребят знаю...
-... я, говорит, ваших ребят знаю. Ну хочешь, говорит, я завтра же к ним приду и договорюсь. Меня ребята на КП пропустят. А я его слушаю, а сам на автомат смотрю. Стоит он, к колесу прислоненный, всего-то руку протянуть. Тут мне в голову стрельнуло: "Айда, говорю, поглядим. Он прямо расцвел, как хризантема в саду. А мне-то важно было его с места сорвать, от автомата отвести.. Он прямо галопом припустился...