Харри начал крутить рукоятку настройки в поисках сносной музыки. Он остановился на Джонни Кэше, исполнявшем старый хит группы «Eagles» «Desperado».
И тут в дверь громко постучали.
Харри пошел в спальню, натянул джинсы, вернулся в прихожую и открыл дверь.
— Харри Холе? — Человек в рабочем комбинезоне, стоявший в дверях, смотрел на Харри сквозь толстые стекла очков. Глаза у него были чистые, как у ребенка.
Харри кивнул.
— Грибок у вас есть? — серьезно спросил человек.
Наискось через лоб у него была начесана длинная прядь волос — будто приклеенная. Под мышкой — пластиковый планшет с прикрепленным к нему густо исписанным листом бумаги.
Харри подождал хоть какого-то объяснения, но его не последовало. Человек молча, не мигая смотрел на него.
— Знаете, — сказал Харри, — это все-таки очень интимный вопрос.
Человек выдавил улыбку, ясно показывающую, как ему все это осточертело:
— Грибок в квартире. Настенный грибок.
— У меня нет никаких оснований так думать, — ответил Харри.
— С грибком так всегда. Он редко когда дает такие основания. — Человек почесал висок и покачался на каблуках.
— Но? — поощрил его Харри.
— Но он там есть.
— А почему вы так думаете?
— У ваших соседей грибок есть.
— Ах вот оно что! Вы думаете, он распространился ко мне?
— Настенный грибок не распространяется. Домовый — да.
— Ну и?..
— В вентиляции вашего дома, которая идет вдоль стен, где-то есть дефект конструкции. Из-за этого разрастается настенный грибок. Можно мне взглянуть на вашу кухню?
Харри посторонился. Человек устремился в кухню, где немедленно приложил к стене оранжевый прибор, похожий на фен для волос. Тот два раза пискнул.
— Измеритель влажности, — пояснил человек и посмотрел на что-то вроде индикатора. — Я так и думал. Вы уверены, что не видели ничего необычного? Не улавливали никаких непривычных запахов?
Харри взглянул на него с недоумением.
— Пятна как на старом хлебе? — вопрошал человек. — Запах гнили?
Харри покачал головой.
— Может, у вас болят глаза? — настаивал человек. — Чувствуете порой усталость? Голова болит?
— Естественно, — пожал плечами Харри. — Сколько себя помню.
— То есть все время, пока тут живете?
— Ну… наверное. Послушайте…
Но человек не слушал. Он достал из-за ремня нож. Мощный удар — раздался стон: это лезвие прошло между листами гипсокартона под обоями. Человек выдернул нож, вставил обратно и выковырял небольшой кусочек раскрошенного гипса, оставив в стене черную дырку. Потом вынул маленький, размером с авторучку, фонарик и посветил в дырку. Между толстенными стеклами его очков пролегла глубокая морщина. Человек приблизил к дырке нос и потянул воздух.
— Ну точно, — опечалился он. — Здрасте вам.
— Здрасте кому? — переспросил Харри и подошел поближе.
— Аспергиллус, — ответил человек, — семейство настенных грибков. Их триста-четыреста видов, и определить, какой именно, довольно тяжело. Они расползаются тонким слоем за этими прочными панелями. Но запах такой, что ошибки быть не может.
— И что, это плохо? — осведомился Харри и попытался вспомнить, сколько у него осталось на банковском счете, после того как он вместе с отцом оплатил поездку Сестрёныша в Испанию. (Его сестра говорила про себя, что у нее «легкий намек на синдром Дауна».)
— Ну, это не домовый грибок, так что дом, конечно, не рухнет, — по-прежнему не мигая, объяснил человек. — А вот вы можете пострадать.
— Я?
— Он на вас воздействует. Дыша одним воздухом с настенным грибком, можно и заболеть. Вы можете не обращать внимания на недомогание годами, и окружающие будут считать вас просто ипохондриком, потому что грибок обнаружить сложно, а остальные жильцы при этом абсолютно здоровы, поскольку проедает гипсокартон и обои он весьма неравномерно.
— Угу. Что вы предлагаете?
— Покончить с этой дрянью, конечно.
— И сколько мне это будет стоить?
— Расходы оплачиваются из страховки дома, так что вам это не будет стоить ни кроны. Все, что мне надо, — иметь доступ в квартиру в течение нескольких следующих дней.