Идя быстрыми шагами и продолжая говорить на ходу, она добавила:
— Ваш дядя вам, должно быть, говорил, что я хочу выдать племянницу за барона Вальдемора?
— Действительно, ваше сиятельство, он мне об этом говорил… сегодня вечером.
— Сегодня? Он приехал? Я не знала, что он уже здесь.
— Он, должно быть, не нашел места в рамке и остановился в Стольборге.
— Как! В этом пристанище злых духов? Что ж, в хорошей же он там будет компании, но на бал он разве не придет?
— Надеюсь, что нет! — неожиданно вырвалось у Кристиано.
— Надеетесь, что нет?
— У него ведь подагра. Ему необходим отдых.
— Как, у него подагра? Вот уж не повезло ему, он ведь такой подвижной и деятельный! Никогда у него не было подагры, и он был уверен, что так и проживет без нее.
— Совсем недавно, на этих днях, у него был приступ. Он послал сюда меня вместо себя, прося передать вам его нижайшие поклоны и получить ваши распоряжения, дабы я мог их ему сообщить наутро, как только он проснется.
— Ну, вот и прекрасно. Вы передадите ему все, что я вам скажу. Тайны я из этого не делаю. Я заметила, что стоит предать какой-либо проект огласке, и он уже тем самым наполовину осуществлен. Итак, я хочу выдать племянницу за барона. Вы скажете, что он не молод: лишний повод для него поскорее отвадить от себя дюжину несносных наследников, обхаживающих его без всякого толку. Да вот как раз двое из них проходят мимо; один — это граф Нора, человек безобидный, другой — барон Линденвальд, умный интриган, честолюбец, но беден, как и вся наша нынешняя знать. Барон Олаус, у которого нет братьев, составляет счастливое исключение, но могу сказать — и вам и вашему дяде, — что он склонен остановить свой выбор на моей племяннице, она же к нему склонности не питает. Меня это, правда, ничуть не тревожит: племянница моя — еще дитя, она уступит. Так как моя воля стала всем известна, ухаживать за ней никто больше не посмеет, это я беру на себя. Вашему дяде остается лишь убедить барона, а сделать это очень легко.
— Если графиня удостоит меня своими указаниями…
— Вот они в двух словах: моя племянница любит барона.
— В самом деле?
— Как! Вам еще непонятно? Вы же готовитесь в дипломаты!
— Ах, да, конечно; простите, сударыня… Считается, что графиня Маргарита любит барона, хотя на самом деле она его не выносит, и…
— И нужно, чтобы барон поверил, что он любим.
— Стало быть, Гёфле должен рассказать ему всю эту историю?
— Только он. Барон очень недоверчив. Я давно его знаю; убедить его мне не удастся. Он подозревает, что я имею на него виды.
— А у вас их нет, — сказал, улыбаясь, Кристиано.
— Есть, только… для моей племянницы. Разве это не мой долг по отношению к ней?
— Разумеется, но согласится ли Гёфле на это маленькое преувеличение?
— Чтобы адвокат постеснялся слегка прикрасить истину? Что вы мне говорите! Ради того, чтобы выиграть дело, ваш милейший дядюшка и не на такое пойдет!
— Конечно, но поверит ли барон?
— Барон во всем доверяет Гёфле. Он считает его единственным искренним человеком.
— Господин барон хочет, чтобы его любили ради него самого?
— Да, у него есть такая странность.
— Если он любит графиню Маргариту, то легко поддастся иллюзии!
— Любить! Да разве в его годы любят? Вовсе не в этом дело! Это человек серьезный, думающий о женитьбе, чтобы иметь наследника, ведь его сын умер два года назад. Он хочет обладать красивой женой благородного происхождения, и ему нужно только, чтобы она не сделала его посмешищем. А с моей племянницей он ничем не рискует. У нее есть принципы. Будет ли она довольна свой участью или нет, она себя не уронит. Можете сказать это вашему дяде, чтобы его убедить. Обещайте вдобавок мою благодарность, она чего-нибудь да стоит, он это прекрасно знает. Мое положение помогает мне оказывать большую услугу в обмен за малую. Начнем с того, чего он хотел бы для вас? Чего вы сами хотите? Хотите сразу стать атташе и прочно укрепиться в русском посольстве? Мне стоит лишь сказать слово. Посол здесь.
— Боже упаси! — воскликнул Кристиано, ненавидевший Россию.
По он спохватился, не желая пока что ссориться с графиней, и закончил фразу так;
— Боже меня упаси позабыть о ваших милостях! Я сделаю все, чтобы их заслужить.
— Ну, так сразу же и начинайте.
— Должен ли я отправиться в Стольборг разбудить дядю?
— Нет; пока длится бал, подходите время от времени к моей племяннице и заговаривайте с ней. Воспользуйтесь Этим, чтобы расхваливать ей барона.