— Ты уверена, что это разумная идея? — сомневается Зая. — Поздновато уже… Может, дождёшься завтрашнего дня?
— Ага, — иронически хмыкаю я. — Чтобы спозаранку сюда явился твой Макс и загрыз меня из-за своего лучшего друга, как и обещал?
— Ой, да не обращай ты на него внимания! — подруга с досадой мотает головой. — Ничего страшного из-за нескольких часов ожидания не произойдёт. Да и вообще… эти мужики такие идиоты, когда у них мужская солидарность включается! Мало ли, чего он там наговорил? Да я его сама загрызу, если он вздумает тебя обидеть!
Я невольно улыбаюсь такой пламенной поддержке и шутливо советую:
— Лучше снова чебуреками его закидай. Это гораздо эффективнее, судя по тому, как он у тебя теперь с руки ест.
Напоминание об обстоятельствах знакомства Заи с Волчариным мгновенно разряжает нервное напряжение.
Мы с ней принимаемся дружно хихикать, и это значительно замедляет мои сборы, потому что от смеха я никак не могу нормально застегнуть кнопки на куртке.
Прислоняюсь спиной к входной двери, чтобы отдышаться, и чуть не падаю. Опора куда-то исчезла.
— Вот девки неугомонные! — раздаётся добродушный бас Ревы Виссарионовны, и её цепкая рука помогает мне устоять на ногах. — Ржут и ржут, на ночь глядя. Смешинка в рот попала? Аж на улице слышно.
— Да так, — уклончиво хихикает Зая. — О своём, о девичьем болтаем на прощанье. Нова уже уходит!
— Так смеркается ведь уже, — неодобрительно хмурится баба Рева. — Оставайся у нас с ночёвкой, Вероничка, утро вечера-то мудренее! А то в лесу знаешь какие маньяки попадаются?.. Или вон хулиганы невоспитанные! Мне как раз сегодня на остановке такие встретились. Чуть не задавили посреди бела дня при всём честном народе, окаянные. Ух, и задала же я им жару!.. Жаль, до местного отделения загнать не успела. Шустрые попались, сбежали от меня в первой же подворотне…
— Ужас какой, — неловко бормочет подруга, украдкой делая мне большие глаза.
— А там ещё и третий был в машине! — спохватывается ее боевая бабуля. — Пойду звонить участковому нашему, пусть номер пробивает. Чай, устал бездельничать!
Пользуясь тем, что она отвлеклась, я не слишком громко говорю ей в спину:
— До свидания, Рева Виссарионовна! Я все-таки пойду…
И, не дожидаясь ответа, торопливо выскальзываю в холодные зимние сумерки.
Особняк Морозова в темноте кажется пугающе безжизненным и пустым. Он похож на некогда могущественного прекрасного исполина, которого внезапно лишили жизни. А всё потому, что ни в одном из окон не горит свет.
Я переминаюсь перед металлическими воротами в нерешительности.
Чтобы добраться сюда как можно быстрее от автобусной остановки возле дачных посёлков, мне пришлось потратиться на такси. На это я отдала всё, что у меня было с собой в тощеньком кошельке, и теперь пути назад отрезаны в буквальном смысле. Потому что я слишком боюсь идти пешком одна по вечернему городу в такое время суток.
Внезапно безо всяких действий с моей стороны динамик на воротах передо мной оживает:
— Назовите ваше имя.
— Вероника Нова, — удивлённо отвечаю я и опускаю руку, так не успев нажать на кнопку звонка. — Мне нужно встретиться с хозяином дома… Надеюсь, ребята из группы вас предупредили, что я приду?
— Они предупреждали. Но последним распоряжением Матвея Эдуардовича было никого ни под каким предлогом в дом не пропускать, — спокойно сообщает охранник.
И как только я собираюсь расстроиться из-за непреодолимого препятствия, как вдруг он, дико противореча сам себе, невозмутимо добавляет:
— Проходите.
Э… как так? Что-то я не понимаю логики происходящего.
Автоматическая железная дверь рядом с воротами гостеприимно отьезжает в сторону, пока я непонимающе моргаю. Действия охранника просто не поддаются объяснению. Он ведь только что сказал, что хозяин дома никого не велел пропускать, и сам же нарушил это распоряжение.
Первый раз такого странного охранника встречаю!
— Почему вы сделали исключение для меня? — не удерживаюсь я от терзающего меня вопроса.
- Приказ Матвея Эдуардовича относится ко всем, кроме вас, — невозмутимо поясняет голос из динамика. — Еще до отъезда он сказал, чтобы вас пропускали при любых обстоятельствах. У вас приоритетный статус, госпожа Нова.
Я даже не знаю, что ответить на такое заявление. Слишком много теснится в моем сердце чувств.
Робкая радость… пока еще слабая, но медленно разгорающаяся надежда на счастье… тревога за любимого мужчину… и смятение от слишком запутанной ситуации.