По дороге ко мне домой мы заезжаем в цветочный магазин, чтобы купить по букету цветов маме и Аделии.
Я и сама немного волнуюсь... да ладно, чего уж там – сильно волнуюсь! – но понимаю, как моя поддержка важна сейчас Матвею. Когда мы оказываемся у дверей квартиры, я говорю ему:
– Я люблю тебя, – и только после этого нажимаю на звонок.
– Я тоже люблю тебя, – едва успевает ответить Матвей, беря меня за руку и сжимая мои пальцы, как дверь распахивается, и моя мама, смерив нас оценивающим взглядом, пропускает нас внутрь:
– Ну надо же, не забыли про нас!
– Как же мы могли про вас забыть, Надежда Игоревна, – говорит Матвей, протягивая ей букет цветов: – С праздником вас!
– Ну спасибо...
В этот момент из своей комнаты выскакивает Аделия:
– Ура, вы приехали! – они с Матвеем обнимаются, мужчина дарит моей сестре второй купленный букет, а мама хмыкает:
– Ну что там с вашей дочерью, Матвей... как вас по батюшке?
– Можно просто Матвей.
– Мам, я думаю, нам не стоит обсуждать сегодня эту тему, – говорю мягко, а сама понимаю: ближайший час будет непростым.
– Почему это?! – удивляется мама и переводит взгляд на Матвея: – Я должна знать, что происходит в семье, к которой планирует присоединиться моя дочь. А то, как знать, может, ты ей сегодня вечером в ресторане предложение делать собираешься?! Или через месяц-другой она объявит о беременности и родит ребенка, которого потом заберет служба опеки?!
– Мама! – одергиваю я ее, но она не слушает, продолжая свой унизительный для нас с Матвеем монолог...
43 глава
Мама продолжает говорить, но ее голос вдруг становится глухим и гулким, словно я затыкаю уши ватой, перед глазами темнеет, и...
Кажется, я падаю в обморок, а через несколько секунд – или минут, не знаю точно, – придя в себя, вижу, как надо мной склоняются сразу и мама с папой, и Аделия, и Матвей. Лица у всех очень обеспокоенные.
– Ты в порядке?! – спрашивает Матвей, убирая от моего носа ватный диск, смоченный нашатырным спиртом.
– Я уже вызвала скорую помощь, – сообщает сестра, крепко сжимая побелевшими пальцами смартфон.
– Все нормально... – бормочу я, не меньше других шокированная своим неожиданным обмороком, а потом медленно сажусь в постели, куда меня успели перенести, и хватаюсь пальцами за виски, осторожно массируя. – Только голова немного кружится... Думаю, здесь просто было очень душно.
– А еще тебе нельзя волноваться после болезни, – говорит отец и смотрит осуждающим взглядом на мать, пока та возмущенно всплескивает руками:
– Ты это на меня намекаешь, что ли?! Что она поэтому распереживалась?! Да она беременна, сто процентов, вот и все!
Я тяжело вздыхаю:
– Мама, я не беременна.
– Откуда ты знаешь?! Нам нужен тест...
– Мама, я не могу быть беременна, – закатываю глаза, но в этот момент раздается звонок в домофон, и наш диалог прерывается.
– Это скорая, – говорит отец. – Я открою.
– Спасибо, пап!
– Как ты себя сейчас чувствуешь? – спрашивает Матвей, садясь на край постели и беря мою ладонь в свою.
– Все нормально, правда, я просто... просто было жарко и нервно, а еще мы ведь толком не позавтракали, сразу поехали сюда... – и зачем только ехали, спрашивается?! Может, вдвоем было бы намного лучше. Или можно было позавтракать в кафе, пригласив Аделию. Главное – без мамы. Мы с сестрой всегда, конечно, страдали от ее гиперопеки, но с началом наших с Матвеем отношений все стало как-то совсем плохо...
И что нам только теперь со всем этим делать?!
Между тем, Матвей рассеянно кивает:
– Ну да, ты права, – а потом пропускает врачей скорой помощи, чтобы они меня осмотрели.
Через несколько минут, прослушав меня, записав жалобы, измерив давление и глюкозу, доктор выносит вердикт:
– Похоже на банальное переутомление. Вы сказали, что было жарко, вы не завтракали и еще немного волновались, но обычно здоровый человек вполне способен перенести разовый дискомфорт без обмороков. Вы же кажетесь перманентно истощенной... Вы учитесь или работаете?
– И то, и другое, плюс личные проблемы, – признаюсь я, искоса поглядывая на маму, которая хотя бы сейчас молчит, и на том спасибо.
– Вам нужно поменьше волноваться, особенно учитывая вашу недавнюю болезнь... Неплохо было бы взять больничный или отпуск и отдохнуть хорошенько... А еще сходить к психологу.
– Да, конечно, спасибо, доктор, – я киваю, а Матвей наклоняется к самому моему уху и шепчет так, чтобы слышала только я:
– Теперь ты не отвертишься: на майские мы полетим отдыхать в теплые края... надеюсь, уже вместе с Варварой.
– Но впереди еще два месяца, – напоминаю я с улыбкой.
– Ага, и их ты будешь проводить так спокойно, как только возможно...
– Невозможно, Матвей, – говорю я честно. – Ты ведь знаешь, график у меня сумасшедший: скоро премьера сериала, а еще дипломный спектакль, показы, экзамены, куча всего...
– Знаю, – он кивает. – Но теперь ты будешь находить время для полноценного здорового сна, разнообразного питания вместо бесконечных пирожков и йогуртов, а еще по субботам будешь ходить в спа-салон.
– Что?! – офигеваю я. – Это еще зачем?!
– Затем, что всякие массажи, обертывания, ароматерапии и прочее очень полезны не только твоему телу – но и психике.
– Но... – начинаю я, а Матвей тормозит меня:
– Без но, Эльвира.
Между тем, врачи прощаются, отец закрывает за ними двери, и мама снова уверенно говорит:
– Тебе нужно не к психологу, дочка, а к гинекологу.
– Мама, я же уже тебе сказала, что я... – начинаю опять, но потом вдруг перебиваю сама себя: – Впрочем, знаешь, мам, мы лучше просто пойдем.
– Куда это?! Вы только пришли!
Но я ее не слушаю и лишь спрашиваю у сестры:
– Аделия, присоединишься к нам?
– С удовольствием! – откликается та, и минут через пять мы втроем просто сбегаем из квартиры моих родителей.
Когда мы устраиваемся за столиком в каком-то небольшом простеньком кафе, я первым делом прошу прощения у Матвея:
– Не думала, что она будет настолько нетактичной и настойчивой...
– Все нормально, – улыбается мужчина. – Лучше скорее бери меню и выбирай, что будешь есть... А что касается прыжков с парашютом – пожалуй, нам помешает не только погода, но и твое здоровье...
– Вы собирались прыгать с парашютом?! – офигевает Аделия. – Нет, ну ты только посмотри, какого прекрасного мужчину я тебе нашла!
– Я сама его нашла! – смеюсь я, шутливо возмущаясь и толкая сестру в бок, а Матвей только головой качает:
– Вы сумасшедшие...
– Кстати, – Аделия становится серьезной. – В июне, когда ты выпустишься из университета, а я – из школы, может быть, поможешь мне немного с поисками квартиры?! Я ужасно хочу съехать от мамы! Раньше нам с тобой доставалось поровну ее тревоги и гиперопеки, а теперь, когда ты переехала к Матвею, она все больше третирует именно меня... Я так устала!
– Конечно, я помогу! – отвечаю с готовностью.
– Спасибо...
– Было бы замечательно, если бы ты жила в нашем поселке, – добавляет Матвей. – Или даже совсем рядом с нами.
– О чем это ты?! – не понимаю я, и мы с Аделией одновременно переводим взгляды на мужчину.
– На моем участке, кроме основного дома, есть маленький одноэтажный... гостевой, так сказать, – объясняет Матвей. – Там есть все необходимое для жизни: кровать, душевая, туалет. Единственное – нет кухни, так что завтраки, обеды и ужины будут в большом доме. В остальном, твоя сестра может жить там, сколько захочет. И переехать хоть сегодня.
– Что-о-о?! – офигевает Аделия. – Ты серьезно?! А что, так можно было?! Что же ты раньше сказал?!
Матвей смеется:
– Раньше мы с Эльвирой не были еще так близки... – а я перебиваю:
– Вы правда считаете, что это хорошая идея?! Мама нас возненавидит...
– Это будет ее проблема, – говорит Матвей. – Вам обеим пора сепарироваться от нее и начать свою взрослую, самостоятельную жизнь.