На дворе тридцать первое декабря, а я растрепанная и взмокшая бегаю по квартире. Еще столько дел, а времени почти совсем не осталось.
Ленка позвонила вчера уже в конце рабочего дня и осчастливила новостью, что Новый год я встречаю с ними. На слабые попытки возразить, что обычно приглашают заранее и у меня планы, подруга рассмеялась:
— Какие планы? В одиночку прикончить все салаты и уснуть под поздравление президента? Не смеши меня! Планы у нее. В общем, мы с Павликом ждем тебя на даче, и оденься поприличнее, а не как обычно, — недовольно добавила она.
Как обычно — это в теплых лыжных штанах, ботинках на толстой подошве, пуховой куртке и теплом шарфе.
— А в честь чего парад? — подозрительно уточнила я.
— Не хотела тебе говорить, пока окончательно не определится, но Павел пригласил своего коллегу, — многозначительно сказала Ленка, я же только вздохнула.
Подруга уже несколько лет безуспешно старается выпихнуть меня замуж, и все безуспешно. И вот снова решила под предлогом праздника устроить смотрины.
— И зачем мне его коллега, если он до последнего не может решиться, и приглашение поступает в последний момент. Если до сих пор не женат, то скорее всего он какой-то дефективный, — недовольно бурчала я.
— Значит, ты тоже дефективная, — заявила неунывающая Ленка. — Нечего выеживаться. Отдохнешь от своей Москвы, подышишь свежим воздухом, погреешься в бане.
Вот на этом я сломалась и пообещала приехать.
— Сделай свою «шубу», — напоследок попросила подруга, — и, Крис, выезжай пораньше, а то обещают, что погода испортится.
— Умгу, — неопределенно промычала я.
Подруга решила сразу пустить в ход тяжелую артиллерию и покорять потенциального жениха с помощью кулинарных изысков.
И вот, вместо того, чтобы сидеть с ногами на диване, пить чай с кардамоном и смотреть «Девчат», я осматриваю кухню, в которой будто проходили съемки «Крика» или еще какой техасской резни. Именно поэтому я делаю селдь под шубой только по большим праздникам — после этого приходится отмывать всю кухню от свеклы. Не помешало бы оттереть и пальцы.
Кухня заблестела, и я, завернутая после душа в полотенца, наконец-то занялась наведением красоты.
За окном сгущались сине-серые тучи, предвещая еще более раннее наступление темноты, а прорывающиеся сквозь заслон лучи заходящего солнца придавали им жутковатый ало-оранжевый оттенок, словно вот-вот наступит конец света.
А Ленка-то права, надо поторопиться. С этими мыслями я красила ногти на руках и ногах, глядя одним глазом в окно, а другим на часы, и только интуитивно понимала, что же у меня получается. И таки промазала. Пришлось снимать весь гель и наносить снова. Последняя сушка — и можно укладывать сумку. Из шкафа на кровать полетело белье, средства гигиены, полотенца, пижама и любимые теплые носки.
Глянула на часы — кажется, придется оставлять после себя разор и разруху. Сделав вид, что не замечаю самолично устроенного хаоса, я застегнула сумку.
Теперь макияж, прическа и платье. С первым и вторым разобралась быстро, а вот третий пункт заставил призадуматься: вечернее платье — это не тот предмет одежды, который бывает в гардеробе в нескольких экземплярах. Лично у меня оно было только одно — из плотного шелка винного цвета и с драпировкой, открывающей всю спину и даже чуть-чуть больше.
С мыслями о теплых, да и просто колготках пришлось попрощаться. Как бы ни хотелось натянуть любимую шерсть, но излишне живое воображение поспешило напомнить, как эстетично будут торчать колготки в вырезе платья.
Пришлось остановиться на красивых, но абсолютно непрактичных чулках, которые к тому же еще и лопнули. Вот ведь засада! Похоже, все, да и я сама, против того, чтобы ехать к Ленке, но уже пообещала. Пока натягивала очередную пару чулок и, едва не свернув голову, смотрела на часы, чуть не упала — кажется, праздник становится все экстремальнее.
Представила, как выхожу на заснеженную улицу, и заранее стало холодно, а кожа покрылась противными пупырышками. Пока наносила последние штрихи и надевала шубку, лакированные лодочки, а поверх изысканной прически — пуховую паутинку, поставила машину на предварительный разогрев — теперь хоть с холода сразу попаду в теплый салон.
Так, что еще — осмотрела прихожую — сумочка с косметикой, сумка с вещами, шампанское и конфеты, между прочим, купленные для себя любимой. Все, рук больше не осталось, квартиру придется закрывать зубами. Кое-как справившись и даже оставшись с целыми зубами, я спустилась во двор. Скользя легкими туфлями по укатанному снегу и чувствуя, как отмерзает нижняя половина тела, поспешила в теплую машинку. У меня уже стучали зубы, когда закрыла багажник и нырнула в тепло салона. Отогрела замерзшие пальцы и покатила к любимой, но немного сумасшедшей подруге.