Зато к нему вышла Мила, правда, в зелёных глазах её вместо привычной улыбки сегодня почему-то жила растерянность. Взгляд Яра, привлечённый мягким блеском, скользнул по её пальцам да там и остался. Мила, так же, как и муж, молча смотрела на маленький цветок, чем-то напоминающий то ли кувшинку, то ли многолучевую звезду из прозрачного стекла, только очень холодного на ощупь.
– Вот, нашла сегодня, – убито сказала она. – В уголок её кровати под подушку завалился.
– И это не наше «обещание», – опережая вопрос, помолчав, произнёс мужчина. – Мы с холодом не работаем.
– Я знаю.
– К тебе никто из-за окраины не заходил? – покосился он на жену.
Мила медленно перевела взгляд с хрупких на вид лепестков на загорелое лицо супруга.
– И кто из нас слишком долго живёт среди людей?
– Становлюсь похожим на обычных мужчин с их приземлёнными страстями?
– Угу. И глупостью.
– Так всё-таки…
Из комнаты вдруг донёсся разочарованный голосок дочери:
– Эх, жалко он всё-таки сковородку не принёс…
Оба родителя посмотрели туда, потом недоверчиво друг на друга:
– Ей же только двенадцать! – яростно зашептала женщина, упирая руки в бока. На что Яр машинально ответил:
– Для их мира – почти в самый раз.
И тут в квартире раздалось птичье пение. Кто-то звонил в дверь.
– Подержи. – Мила сунула в руки мужу волшебную вещицу и пошла открывать. Однако уже через пару мгновений он услышал её осипший от изумления голос. – Отец?!
Яр не поверил собственным ушам и, глянув поверх русой головки жены, едва не уронил от удивления чей-то обет, данный его дочери.
В дверях стоял высокий пожилой мужчина в коротком сером полушубке, тёмно-синих джинсах и меховой шапке. Однако весь этот современный прикид весьма странно сочетался с отросшими по плечи седыми волосами и снежно-белой бородой, пушистым сугробом покоящейся на могучей груди. В его голубых глазах сияла мудрость целых веков, среди которой как озорные рыбки то и дело вспыхивали добрые лучики.
– Здравствуй, доченька, – прогудел гость густым басом, стягивая головной убор. – Мир дому твоему и всем в нём живущим.
– Батюшка! – Мила кинулась на шею родителя, крепко расцеловала его в обе щёки. – Да как же ты?.. Здесь?..
– Ну-ну, полно, – улыбаясь, успокаивал её старец. – От матери тебе поклон. Да вы с ней скоро и сами свидитесь уже. Чай, два месяца всего и осталось… И разговор у вас будет… гм… серьёзный…
– Дедушка!!! – Из детской стрелой вылетела Светланка и повисла на госте с другой стороны.
– Ох, ты ж, пичужка моя синеокая! – Мороз крепко обнял девочку. – Вроде виделись недавно, а уж и тосковать по тебе начал.
– Дедушка, так ты мне не приснился?! Это всё взаправду что ли было?! – огромные не верящие глазищи не могли оторваться от его лица.
– Обождите, красавицы мои. – Старец, наконец, взглянул на Яра. – У меня к хозяину разговор имеется. – И он, шагнув вперёд, протянул раскрытую ладонь: – Ну, по здоровью тебе, Ярило Пресветович, все миры от тьмы защищающий!
И тот совершенно искренне улыбнулся, сделал шаг навстречу и пожал протянутую руку. Перехватом пожал, точь-в-точь как недавно видела Светланка, когда Волтанг с Морозом в городе снежных великанов встретились.
– И тебе доброго здоровья, Мороз Иванович! Рад видеть тебя в доме моём! Весна, милая, готовь стол, гостя встречать надобно.
Женщина, буквально лучащаяся от радости, подхватила дочку под руку и, чуть ли не пританцовывая, потащила на кухню, нашёптывая:
– Пойдём, покажем дедушке, как в нашем доме угощать умеют…
Когда они остались одни, Мороз скинул полушубок и повернулся к Яру:
– Дело у меня к тебе одно есть, Ярило. Очень важное… – Но внезапно взгляд его наткнулся на хрустальный цветок, по-прежнему зажатый в руке зятя. – А, нет, вижу. Два дела. Два…