Я отодвинулась от него.
— Но я не собираюсь знакомиться поближе с матерью постороннего мне человека! — возмутилась я. — Мы так не договаривались. Я согласилась сыграть Снегурочку, я даже смирилась с работой над проектом…
— Мы будем работать над проектом, — заверил меня Даниил, сгребая в охапку и, будто дразня, поцеловал в шею. — Но ты всё ещё моя невеста.
— Но это неправда!
— Так то легко можно исправить, — хмыкнул Котовский. — Все уже считают нас женихом и невестой. Кто-то — даже мужем и женой. Я не вижу повода отказываться от этой чудесной версии.
— Я не какая-нибудь дурочка, которая готова с полузнакомым человеком строить якобы отношения! — возмутилась я, всё-таки отодвинувшись от Даниила на достаточное расстояние, чтобы он не мог с лёгкостью до меня дотянуться. — И я не понимаю, зачем тебе это?
Котовский, нисколечко не обращая внимание на моё слабое сопротивление, с такой легкостью заключил меня в свои стальные объятия, что даже дышать стало тяжело. Я попыталась вывернуться из его рук, как-нибудь отодвинуться подальше, но, к сожалению, не достигла желаемого успеха и так и застыла в жарких мужских руках. Тепло его тела было, конечно, приятным, но только моё сознание отчаянно отрицало даже теоретическую возможность получения удовольствия от нахождения в объятиях почти незнакомого мужчины. Ещё и такого редкостного обманщика.
— Ты хочешь знать правду? — хитро поинтересовался Даниил.
— Хочу, — твердо произнесла я.
— Какой бы она ни была?
— Какой бы она ни была, — пришлось повторить с максимальной уверенностью в голосе, а то Котовский потом скажет, что я засомневалась, и он решил не травмировать сою психику какими-то страшными фактами из своей биографии вроде того, что все тут — нанятые актеры, а он обычно так издевается над отказывающими ему девушками. И почему я пошла на тот Ксюшин корпоратив? Неужели не могла спокойно провести праздничный вечер со своими коллегами? Послала бы подружку — не сидела бы сейчас в огромной кровати в тоненькой сорочке и нижнем белье в объятиях постороннего мужика!
Я даже не знала, плакать или радоваться от того, что Котовский — привлекательный мужчина. С одной стороны, плохо, потому что голову легко задурит, а с другой — всяко приятнее быть объектом внимания красивого начальства, чем начальства толстого, жирного и старого.
Решив, что буду стойкой и что надо видеть плюсы в любой ситуации, я решила: нет, всё-таки если сравнивать с другими девушками, за которыми решило приударить их начальство, я ещё довольно везучая. Мой шеф старше меня всего лет на шесть, заметно выше, что для любой девушки с ростом за сто семьдесят сантиметров не так уж часто встречающийся экземпляр. Привлекателен, фигура вот хорошая, да и так тоже красив. Стоит ли лгать, что просто так я б не обратила внимания?
Богат вот.
Только зачем мне всё это надо? Я в любовь не играю, либо по-настоящему, либо лучше уж никак, а не тратить нервы и здоровье, гоняясь за какими-то призрачными чувствами, чтобы потом узнать, что меня всего лишь использовали в хитрой игре. И лучше узнать всё с самого начала, чем потом, постфактум, когда и предотвратить, ни исправить ситуацию будет уже нельзя.
— Ну хорошо, — Даниил коварно усмехнулся. — Я согласен рассказать тебе правду… За поцелуй.
— После правды, — потребовала я.
— Ну уж нет, — Котовский перехватил меня покрепче, сжимая в жарких объятиях, и я скорее даже против собственной воли прижалась к нему в попытке отыскать равновесие и не свалиться с кровати и вовсе.
Сидеть было неудобно, так и хотелось повалиться вперёд — как раз на Даниила. И он, отлично зная о том, в какое положение меня поставил, уверенно потянулся к моим губам, надеясь украсть как минимум один страстный поцелуй.
Что ж, возможно, это не такая уж и высокая цена за правду?
Подавив раздраженный вздох, я подалась вперёд и позволила прикоснуться поцелуем к своим губам. Сначала замерла, просто позволяя себя целовать, после — ответила взаимностью, наверное, даже не так из-за заключённого договора, как просто потому, что было приятно. Горячие руки Даниила скользили по спине, заставляя тело невольно вздрагивать от каждого касания, и сквозь тонкую ткань сорочки чувствовался жар его тела. Казалось, достаточно только один раз позволить себе слабость, и пламенная волна накроет с головой…
И напрочь выжжет всякий здравый смысл.
Почувствовав под спиной подушку, я упрямо отстранилась от Даниила.