— Поняла? — шепотом спросил Даниил, вглядываясь в мое лицо, и я медленно склонила голову в согласном кивке…
Чтобы потянуться к нему и поцеловать первой, но на этот раз — не для того, чтобы каким-нибудь образом улизнуть от ответственности или сменить тему разговора, а просто чтобы убедить его: поверила. Возможно, я не настолько чутка к полунамекам, как Котовскому бы хотелось, но не последняя ведь дурочка.
Он истолковал всё верно. Я осознала это по тому, как крепко он обнимал меня, прижимая к себе, как страстно целовал, уже совершенно не боясь спугнуть, потому что, очевидно, понимал: я не сбегу, должно быть, никуда от него уже и не денусь. Как бы мне ни хотелось поспорить, но я чувствовала, что пропала. От здравого смысла в моей голове уже ровным счетом ничего не осталось, и виноват в этом именно Котовский.
— Вчера, — прошептала я, когда Даниил наконец-то ослабил хватку и позволил мне хотя бы сделать полноценный вдох, — ты убеждал меня в том, что я буду жалеть.
— Вчера, — возразил Даниил, — я видел, что ты почти не соображаешь. Конечно, ты бы жалела. Потому что считала бы, что это алкоголь или какая-то другая гадость сделали за тебя выбор.
— А теперь его делаю я сама?
— Разве нет?
— Да, — сдалась всё-таки я. — Да, ты прав.
Мне даже неинтересно было узнать теперь, почему я так странно вела себя вчера вечером. Большая часть воспоминаний напрочь стерлась из памяти, но это не имело никакого значения. Мне хотелось наслаждаться тем, что Даниил рядом, тем, что он — мой, даже если всё это — временная иллюзия, которая вот-вот растает… Или нет?
Будто пытаясь вернуть меня в реальность, Даниил вновь прильнул к моим губам страстным поцелуем, и я обвила его шею руками, цепляясь за мужчину, как будто он собирался раствориться в воздухе, наслаждалась жаром его рук, скользящих по моей спине, и, казалось, была готова полностью раствориться в неожиданных, совершенно незнакомых мне, признаться, чувствах.
Наверное, я впервые была действительно готова зайти достаточно далеко — и не знаю, сумела ли бы одуматься, если б не хлопнувшая громко дверь.
— Ой! — раздалось из дверного проема восклицание. — Ой, вы тут! Я помешала?
— Конечно, помешала! — почти прорычал Даниил, нехотя выпуская меня из объятий и оборачиваясь к незваной гостье. — Вита, тебя не учили стучать? Что ты хотела?
Я смотрела на Виталину и почему-то не могла избавиться от ощущения, что с нею было связано что-то очень важное. Вспомнить бы только, что именно? Но в голову упрямо не приходила ни одна разумная идея, и я даже заставила себя отвернуться, чтобы не пялиться на неё, как невоспитанная дурочка откуда-то из провинции. Хотя, на уровень культуры место рождения обычно не влияет.
Почему-то в голове засела какая-то ассоциация с Витасей, которую я никак не могла добыть из своей памяти. Что же такого случилось, что женщина запечатлелась у меня в голове и теперь воспринималась иначе? Но вспомнить так и не удалось.
— Да в доме никого больше нет, — пожаловалась Виталина, даже не думая оставлять нас с Даниилом наедине. — Дана уехала куда-то, Василий с детьми пошел гулять, заодно и Лешку с собой взял, Елена Владимировна и Сергей Петрович с ними пошли… А я просто с ума схожу от одиночества. Приехала сюда, — Витася тяжело вздохнула и оперлась плечом о дверной косяк, явно собираясь рассказать душещипательную историю своей жизни, — чтобы не провести праздники наедине с Алешкой. Мы и так всё время вдвоем с ним, я уже замучилась просто… А получается, что я вообще одна.
Я была уверена, что Котовский сдержится и предложит Виталине помощь, но, кажется, Даниил растерял остатки желания быть любезным.
— Вита, — раздраженно промолвил он, — почему, пытаясь найти себе компанию, ты не присоединилась к Василию, детям и моим родителям? Мне кажется, это куда более подходящая компания, чем та, которую ты пыталась найти в нашей с Олей спальне. Мы не слишком удачные собеседники. Особенно сейчас.
— Но… — прямой вопрос, казалось, выбил женщину из колеи. — Но… Я просто подумала, что Дана будет ревновать, если я проведу день с Василием. У неё и так с ним сейчас напряженный этап в жизни, мне не хотелось бы усложнять ещё больше.
Даниил наконец-то выпустил меня из своих объятий и подошел к Виталине. Я видела, насколько он был зол — и с каким трудом сдерживался, чтобы не высказать Витасе прямо в лицо всё, что он думает о её глупых уловках. Настолько примитивных, что даже я, не имеющая ни малейшего опыта в отношениях, считала это редкостной глупостью — вести себя таким образом.