— Послушайте, Анна, — со всей сердечностью произнес Стас, — я хочу помочь…
— Вы умеете вскрывать замки? — сердито перебила его она.
— Нет, но…
— Тогда, может, у вас есть друг-домушник?
— Друга-домушника у меня нет…
— Тогда не морочьте мне голову, — отрубила Анна. — И оставьте нас с Фунтиком в покое!
— Значит, вы хотите, чтобы я ушел? — закипел Стас.
— Я только об этом и мечтаю! — насмешливо заявила фурия. — А если бы вы вообще не приходили, вы бы сделали меня еще счастливей!
— Как я понимаю Филиппа! — вспылил Стас, срываясь с места. — Счастливо оставаться!
Он шагнул к лифту и с силой надавил кнопку вызова.
— Передавайте привет Ларисе! Веселого Нового года! — раздалось ему в спину.
Снизу донеслись оживленные голоса, шумная компания штурмовала лифт:
— Все не войдем! Езжайте, мы пешком поднимемся!
— Это же Иголкины! — ахнула за спиной Стаса фурия. Он обернулся, удивленный ее бурной реакцией, но увидел только край короткой юбчонки, взлетевшей вверх по лестнице.
Раскрылись двери лифта, выпуская трех женщин лет сорока и мужчину того же возраста.
— С наступающим! — весело воскликнул мужчина и ткнул в лицо Стасу веником из еловых веток. — Возьмите веточку на память!
Сговорились они что ли его уморить?
— Спасибо, не надо! — Стас шарахнулся в сторону, чихнул и метнулся к лестнице, чуть не сбив с ног поднимающуюся пару — бородача с бутылкой шампанского и нарядную женщину с тортом.
— А вы разве не лифта ждали? — крикнул вслед мужик с веником, но тотчас же забыл о Стасе, увидев сошедших с лестницы. — Вот и все в сборе, давайте, гости дорогие, заходите!
Анну Стас нашел двумя этажами выше, на площадке у мусоропровода. Она испуганно вздрогнула, заметалась, пытаясь спрятать лицо за газетой рекламных объявлений, стопка которых лежала на подоконнике, но, узнав его, устало прислонилась к стене.
— Чего это вы тут бегаете? — спросил Стас.
— Это мои знакомые, — с несчастным видом призналась Анна. — Я и не знала, что они с моими соседями дружат. Надо же им было именно сегодня в гости прийти! Нельзя, чтобы они меня увидели в таком виде. Понимаете? — Она жалобно взглянула на него, и Стас удивился охватившему его чувству. Ему снова захотелось прижать ее к себе и закрыть спиной от всех Иголкиных, которые могли ее огорчить. Но в следующий миг он вспомнил, что перед ним — не попавшая в беду Белоснежка, а циничная фурия, которую не стоит жалеть. Потому что от кого может бегать фурия? Только от своего любовника и его жены, которая знает ее в лицо. Неспроста она свою раскрашенную физиономию газеткой закрывала! Видно, Филипп у нее не один.
— Идемте, — сердито сказал он, отвернувшись. Глупая совесть не позволяла бросить в беде даму. Даже если эта дама отнюдь не честных правил. Как ни крути, а это он виноват в том, что она очутилась перед запертой дверью. Она же помочь ему хотела, когда на него напал приступ аллергии. Значит, не такая уж эта фурия пропащая.
— Куда? — испугалась она. — Мне туда возвращаться нельзя. Если Иголкины меня увидят…
— Поедем ко мне домой.
— Что?! — Анна взглянула на него с таким осуждением, словно он предлагал ей заняться безудержным сексом прямо здесь и сейчас.
— Да успокойтесь, — поморщился он. — Меня Снегурочки не возбуждают. Но вы ведь не собираетесь встречать Новый год у мусоропровода?
— И что же вы предлагаете? — опасливо уточнила она.
— Побудете у меня дома, пока не вернется ваша мама.
— А как на это посмотрит Лариса?
— Нету никакой Ларисы, — сознался Стас.
— Выходит, вы тоже складно врете, — усмехнулась Анна.
— Бывает. Так что, едете?
— Нет.
— Почему? — удивился Стас.
— У вас же там нет Ларисы. А мама в деревне. Выходит, вы живете один.
— Потрясающая демонстрация дедуктивных способностей, мисс Марпл. Что дальше?
— А дальше то, что я не поеду к незнакомому мужчине и не останусь с ним наедине. За кого вы меня принимаете?
— За ту, кем вы являетесь, — усмехнулся Стас, забавляясь этой внезапной щепетильности, которую мастерски разыгрывала перед ним фурия. Если бы он не слышал от Филиппа про камасутру и сломанную в порыве страсти кровать, то мог бы и поверить.