— Хорошо живешь! — оценила она, стянув перчатку и проводя рукой по мягкой обивке кресла.
— А то! — Лера не скрывала своего самодовольства. — И ты тоже могла бы. Зову тебя к нам, зову…
— Ты же знаешь, я люблю свою работу! — привычно возразила Аня.
— Этих вечно орущих балбесов? — фыркнула Лера, заводя мотор.
— И балбесов я тоже люблю, — улыбнулась Аня. — Видела бы ты, какой поздравительный плакат мне седьмой «Б» подарил! А ребята из восьмого «А»…
— Вот счастье-то! — насмешливо перебила ее Лера, выруливая на проспект. — Жизнь удалась!
— Не буду тебе больше ничего рассказывать, — насупилась Аня, — все равно ты ничего не оценишь.
— Почему же? Я могу оценить новую шубу, если бы она у тебя была, — Лера выразительно стрельнула глазами на Анин пуховик.
— Я имела в виду — ничего нематериального! — обиженно воскликнула Аня. — Ты, наверное, и Колюсика своего за шубу любишь?
— А за что ж его, паразита, еще любить? — добродушно отозвалась Лера. — На Тома Круза фасадом не тянет, для Шварценеггера мускулатурой не вышел. Так хоть бумажником не подкачал. И дом у него загородный все равно, что дворец. Фейерверки в полночь пускать будем — красота!
— Желаю тебе, Лера, встретить в Новом году настоящую любовь — чистую и бескорыстную! — с чувством выговорила Аня.
— Как у тебя с Филиппом? — с иронией уточнила Лера.
— Как у меня с Филиппом, — Аня поспешно кивнула, а перед глазам возник образ незнакомца, с которым она столкнулась в дверях. Что за наваждение такое?
— А тебе, моя бескорыстная, желаю, чтобы твой распрекрасный Филипп купил тебе новую шубу, сережки с бриллиантами и вывез в Париж на уикенд, — не осталась в долгу Лера.
— Не надо мне бриллиантов! — запротестовала Аня.
— А вот это ты зря, себя надо ценить, — возразила Лера. — И не на жалкие полкарата, а на все сто!
— Сто каратов только в музее бывают.
— Так ведь и ты у нас редкая жемчужина. Умница, красавица, учительница английского и до сих пор в любовь веришь.
— Как же в нее не верить, тем более под Новый год? — улыбнулась Аня.
За окном проносились укрытые снегом бульвары, нарядные высокие елки. То тут, то там мелькали красные колпаки Санта-Клауса, в которые нарядились молодые люди, а у пешеходного перехода ждал зеленого сигнала бородатый Дед Мороз в синей шубе, нетерпеливо постукивая посохом. По тротуарам спешили люди, несущие в бумажных пакетах подарки для своих близких… Интересно, что ей приготовил Филипп, мечтательно подумала Аня и тут же смутилась, вспомнив о своем подарке. Оценит ли Филипп, понравится ли ему?
— Не волнуйся, Филипп будет в восторге, — словно прочитав ее мысли, сказала Лера и нажала на кнопку магнитолы.
Из динамиков полилась веселая песенка из «Чародеев»:
— И Новый год, что вот-вот настанет исполнит вмиг мечту твою…
— Сделай погромче! — попросила Аня и принялась подпевать: — Если снежинка не растает…
— В твоей ладони не растает, — подхватила Лера.
— Пока часы двенадцать бьют, пока часы двенадцать бьют! — хором пропели подружки.
До Нового года оставалось совсем немного, и Ане сделалось весело при мысли о том, что она задумала совершенно несвойственную для себя авантюру. Однако она даже не могла представить, какую авантюру в то время затевал сам Филипп.
— Что-что ты хочешь, чтобы я сделал? — ошеломленно переспросил Стас у Филиппа, выпрямляясь над бильярдным столом. В игровом зале было шумно, и Стас решил, что ослышался.
— Ты просто заедешь к ней домой, отдашь ключ и скажешь, что между нами все кончено, — спокойно повторил приятель, обходя стол и примеряясь к следующему шару.
Кто-то тридцать первого декабря ходит с друзьями в баню, а у Филиппа и его приятелей было заведено играть в бильярд. Мужчины посещали зал круглый год, но именно в последний день декабря представлялась уникальная возможность взять реванш за былые промахи и сыграть ва-банк, поставив на кон исполнение желания. В прошлом году проигравший Филипп был вынужден рядиться в шубу Деда Мороза и поздравлять детишек друзей. Смешно! Какой из него дед? Сам худой, высокий, дедморозова шуба на нем болталась, как на пугале — еще бы два Филиппа туда уместились. Ну хоть светлые волосы и голубые глаза в кассу оказались. Да и вообще он симпатичный, что скрывать. Когда без ватной бороды по улице шел, девчонки ему глазки строили — будь здоров! Правда, одна барби его за стриптизера приняла — ну так ему это даже польстило. Он ей на новогодних каникулах такой стриптиз показал — стены тряслись. Оказывается, быть Дедом Морозом весело! А уж как на него дети смотрели — как будто он прямиком из сказки сбежал. Приятно, что скрывать!