– А вы кто? – не растерялась, в отличие от меня, бабушка.
Я же была занята тем, что изучала молодое лицо с правильными чертами, светлую челку, выбивавшуюся из-под шапки, прямой нос и красивый подбородок. До этого момента я незнакомца у нас во дворе точно не встречала.
– Ваш новый участковый уполномоченный полиции, старший лейтенант Смелов Андрей Владимирович, – излишне официально представился мужчина. Чтобы вытащить из внутреннего кармана удостоверение, ему пришлось расстегнуть куртку. – Недавно совсем переехал, – к моему удивлению он кивком указал на наш подъезд. – Вот, обживаюсь…
– Очень приятно, Андрей Владимирович, – перебила ба. – Происходит вот что: я увидела в окно, как кто-то толкнул мою подругу, она упала и больше не вставала. Мы с внучкой забеспокоились и поспешили выйти на улицу, но Инна так и не пришла в себя. Мы вызвали скорую, – на последних словах бабушки лейтенант опустился рядом с безжизненным телом женщины прямо на колени и проверил пульс, осмотрел зрачки, зачем-то прислонился щекой ко рту.
– Дыхание есть, – сообщил он.
– Слава Богу! – выдохнула бабушка. – Думаю, нам нужно будет написать заявление.
– Какое заявление?
– О нападении, конечно! – нетерпеливо пояснила ба. – Неизвестный толкнул мою подругу и сбежал, надо его найти.
Андрей Владимирович поднялся с колен, отряхнул джинсы и потер большим пальцем бровь.
– Не думаю, что его у вас примут, – наконец сознался он. – Тем более тридцать первого. Вы поймите, все выглядит так, будто пожилая женщина случайно поскользнулась. Печальное стечение обстоятельств, несчастный случай…
– Молодой человек! – бабуля включила профессора, коим и являлась на протяжении уже не одного десятка лет, и заговорила тоном преподавателя университета. – Я прекрасно осознаю то, что видела. Инну толкнули. И сделавший это обязан понести наказание.
– Хорошо. Допустим, мы поднажмем, и заявление у вас примут. Сколько шансов вы дадите на то, что преступника найдут? Видеонаблюдения на нашем доме нет, двор тихий, на улице темно, и все готовятся к Новому году…
– Вы предлагаете ничего не делать? – бабушка вскинула бровь, а я попыталась решить: на чьей все же я стороне?
Вроде и бабушка дело говорит – нельзя этого хулигана просто так отпускать, а вроде и капитану виднее, он все-таки в полиции служит.
– Я всего лишь знаю немного эту кухню изнутри и смотрю на вещи трезво, хотя вам может показаться, что это и не так. Никто не будет искать человека без примет, убедят вас, что вам показалось, и отправят домой, если только вы не принесете им железные доказательства и злоумышленника на блюде.
– Значит, принесем, – уверенно заявила бабушка.
И уж тут я не сомневалась: именно так и получится. Новенький участковый плохо знал мою бабушку, поэтому сильно удивился:
– В каком смысле?
– В том смысле, что я собственнолично собираюсь найти негодяя, раз уж никому, кроме пожилой профессорши математики, и дела до этого нет, – отрезала ба. – Диана мне поможет.
Участковый заинтересованно взглянут на меня. Проследил взглядом, начиная с лица, лишенного всякой косметики, и заканчивая ногами, обутыми в уютные мохнатые угги. Хмыкнул. Я нахмурилась, не зная, как расценивать этот его хмык. Вообще-то, я довольно симпатичная, стройная и парням обычно нравлюсь, просто сейчас немного не в форме из-за Димкиной подлости.
– Дело ваше, – пожал плечами лейтенант и вернулся к своим пакетам, сунул елку обратно под мышку, ухватился за пластиковые ручки и, ничего не говоря и не прощаясь, скрылся за дверью соседнего подъезда.
– Не повезло нам с участковым, – резюмировала ба.
Мы продолжили танцевать под открытым небом в ожидании медиков, я приплясывала активно, чувствуя, как холод медленно, но неуклонно пробирается под пижаму, а бабушка к тому времени лишь начала притопывать – видимо, ее пуховик оказался теплее. Я дышала на голые руки, завидовала людям, находящимся за чужими и такими теплыми окнами, и категорически отказывалась подниматься домой и оставлять бабулю одну. На козырьке нашего подъезда неоново-синим светилась гирлянда в виде сосулек, и, кажется, целому миру не было дела до того, что происходило прямо сейчас в нашем пустынном дворе.
Скорая приехала минут через пятнадцать. На самом деле не так уж и долго, учитывая, какой сегодня день, и сколько народу начинает праздновать пораньше. Инна Антоновна так и не приходила в себя, мы с бабушкой каждые несколько минут по очереди проверяли ее пульс и дыхание. Два грузных, усталых мужчины в синей форме погрузили пострадавшую на носилки и увезли. Документы достать не удалось, так как дома у Инны Антоновны нам никто не открыл. Номеров ее дочки и зятя, с которыми она проживала, у нас не было. Я записала адрес больницы, куда повезли женщину, и скорая, мигая синими всполохами, покинула двор.