Северус проснулся и, потягиваясь, слез со своей лежанки.
— Привет! — сказала я.
— Привет, мама! — улыбнулся он.
— Пойдем-ка, посмотрим, как там наше молоко!
За дверью оказалась большая кухня. Ой, мамочки! Два стола, буфет, лари, начищенные сковородки на стенах, полки с горшочками и никакой плиты. Самый настоящий очаг с вертелом и крюком, на который можно подвешивать котел или чайник. Вспомнилось, что в старые времена была должность жарщика: здоровенный молодой парень удерживал на весу тяжеленную сковороду с жарящейся едой. Не, я точно не потяну. А что у нас с водой? Придется ходить к колодцу? Похоже, что да.
Молоко не скисло, так что я приготовила омлет. Самую маленькую сковороду я удержала над огнем. Как бы узнать, есть ли какое заклинание для удержания в воздухе остальных?
Северус с удовольствием прикончил свою порцию, заел все сдобной булочкой и половиной шоколадки. Чай я нашла и сумела заварить. Надо проверить, что тут у нас с запасами. Если я один раз купила все в этом городке, то местные могут решить, что я приехала, допустим, автостопом, и так же уехала. А вот если буду периодически появляться и исчезать, то, как пить дать, заинтересуются. Интересно, как устраивалась прежняя хозяйка? Хотя, она, наверное, аппарировала. Но, похоже, что на первое время припасов нам хватит.
Потом мы с Северусом поднялись на второй этаж. Здесь было две комнаты. В одной, вероятно, жила хозяйка, вторая была нежилой, но там можно было устроить комнату для мальчика. В небольшом чулане обнаружилась лохань, которая с натяжкой могла служить ванной. Блин... На чердак вела приставная лестница. Я поднялась по ней. Тут сушились травы. Неплохо, с этим потом разберемся.
По идее, где-то должен быть и подвал. Да и книг я нигде не видела. Разве что в сундуках.
Вход в подвал был под лестницей. Ну да, шкафы с книгами, столы, котлы и тому подобное. Разберемся. Вот интересно, как звали эту старуху? И не придет ли кто-нибудь в гости? Может у нее и родня есть? Подключен ли камин к сети? Если подключен, то на полке должен стоять горшочек с порошком. Если она варила зелья, то у нее могли быть договора с аптеками или постоянные клиенты. Вот придет такой и спросит:
— А бабка где?
А я в ответ:
— Я за нее!
Шурик, блин... Хотя неизвестно, что старуха собиралась сделать с приманенным ребенком. Может это как-то омолаживало?
У нас есть поверье, что получить колдовскую силу и знания можно, если взять что-нибудь у умирающей ведьмы. Я же не просто взяла, я ее убила, отделила голову... Понятно, что дом среагировал на кровь прежней хозяйки и признал меня. Хотя с чего я взяла, что у них в Англии то же, что и у нас в России? Хотя Гензель и Гретель вполне себе Германия. Резюмируем... У большинства народов есть сказки и легенды о злых старых ведьмах, которые или крадут детей, или их заманивают, чтобы потом съесть. Может и не съесть, а приготовить какое зелье на крови. Или какой ритуал провести. Подобное безобразие в Англии должно быть запрещено. Они вообще, если верить Роулинг, темную магию не любят. С другой стороны, если я, убив такую ведьму, унаследовала ее имущество (а по ходу не только имущество, голову отделяла и все остальное я делала как в трансе), то и меня могут счесть темной ведьмой. Так что официальная власть отпадает сразу. Теоретически и гипотетически можно и к Дамблдору обратиться. Вот только я уже убила двоих, в чем совершенно не раскаиваюсь. А дедок очень любит всякое раскаяние и прочее тому подобное. На фиг!
Плюс остается этакая мутная тень. Почему все-таки Эйлин вышла замуж за маггла? И что у них там случилось? Она что-то отмочила и скрывалась среди обычных людей? Какая-то сволочь приворожила ее к Тобиасу? Ее держали под «Империо»? Ей светило богатое наследство, и конкуренты постарались от нее избавиться? Поссорилась с сильной и могущественной ведьмой? Очень уж женская месть получилась, если это месть. Допустим, Эйлин сидела себе среди магглов, родила ребенка. А потом решила, что прошло достаточно времени, сунулась... да хоть в Косую Аллею или в Гринготс. И тут ее приложили чем-то еще, из-за чего она перестала вести хозяйство и капитально опустилась? Или маггловская жизнь так остохорошела, что она поперлась права качать? Или даже не права качать, а просто вернуться хотела?