Гарри пожал плечами:
- Почему вы говорите это все мне?
- Потому что, Поттер, до недавнего времени в этом вопросе никаких претензий к тебе у меня не было. А теперь появилась новая странность в поведении Блэка, которая напрямую связана с тобой.
- И что это за странность?..
- На следующий день после Рождества Блэк крайне грубо вломился ко мне в кабинет и грозил страшными проклятиями и всеми муками, которые сам уже испытал. Он их мне обещал за то, что я тебе что-то там внушил… Блэк был крайне многословен и красноречив… но все же смысла в его словах было мало. И знаешь что, Поттер? Как бы ни любопытно мне было, что же я тебе «внушил» и как мне удалось «сломать» тебя, но сейчас это не так важно. Я, конечно, предполагаю, что Блэк был бы больше рад видеть тебя на праздничном ужине среди аплодирующих ему, нежели знать о том, где ты в это время был, однако это не стоит внимания. Гораздо значительнее то, что твой крестный обвиняет меня в своей проблеме.
Снейп сделал еще одну паузу. Гарри был в замешательстве и, даже если бы его сейчас спросили, он все равно не смог бы ничего ответить.
- Тем не менее, все каникулы Блэк держался на расстоянии, - снова заговорил профессор. - И я уже подумал, что вы с ним разобрались. Но сегодня утром я получил от него вот эту крайне оскорбительную записку, - слизеринский декан поднял пергамент над столом. – Вкратце: он пророчит мне мучительную смерть, если ты покинешь Хогвартс, а он узнает об этом позже меня.
Снейп отложил письмо Сириуса и нахмурился.
- Поттер, я думаю, тебе не надо рассказывать о проблемах нашего с Блэком общения. Но эти проблемы тебя не касаются. С ними мы разберемся без твоего участия. А эта проблема, - Снейп пододвинул пергамент к Гарри. – Она между тобой и твоим драгоценным крестным. Лишней головной боли я на себя брать не обязан, поэтому разберись с этим. Это мое требование к тебе. Надеюсь, возражать ты не будешь.
- Да, сэр, конечно… - пробормотал Гарри, сворачивая письмо и запихивая в карман брюк. – Я постараюсь.
- Старайся лучше. Ты больше рискуешь лишиться крестного, нежели декана.
- Я понимаю, профессор…
- Отлично. Теперь второе. Тоже не менее значимое… Ты говорил с Дамблдором относительно твоих… хм… кошмаров?
- Нет… Ну… после того первого дня в Хогвартсе – нет. Хотя, он и в тот день не спросил ничего особо важного… Опять спрашивал про школу, про мои занятия…
- Ему виднее, - холодно отозвался Снейп. – Лично я, как твой декан, могу тебе посоветовать только одно – держи себя в руках. И умей распределять свои силы. Истощенный организм магию не контролирует, только накапливает и беспорядочно выплескивает. Это мои рекомендации. Не более. А теперь полезай в камин.
Глава 26.
В школе авроров время вдруг остановилось. Длинные тяжкие уроки стали более привычными и поэтому менее изматывающими. Гарри слушал, записывал, выполнял задания, отвечал на вопросы… Каждая трудность на практическом задании по Уходу за Магическими Существами, Травологии, Защите от Темных Искусств или Заклинаниям превратилась в развлечение, отличающее один день от другого. К сожалению, через пару дней она забывалась, и дни снова становились бесконечным потоком чего-то серого и однообразного… С Зельеварением все обстояло немного иначе. Гарри удалось внушить себе, что в этом предмете ни его силы, ни его способности роли не играют, тут важны только четкие знания и отточенные навыки. И он заучивал. Нудно и долго. До головной боли, до отвращения, до полного отторжения мозгом информации… Сначала было очень трудно – после первого часа начинался противный шум в ушах, и Гарри казалось, что он скорее умрет, чем прочитает еще строчку… но потом и это вошло в привычку. Когда Гарри начинал уставать от огромного объема материала, он откладывал книгу и минут пять бесцельно и бездумно бродил по свой комнате – от стола до двери… Чаще всего это помогало.
Юноше стало недоставать прежнего общения со своими друзьями. Хотя он старался так же, как раньше, общаться с Роном. Так же разговаривать с ним, шутить, делать вместе домашние задания… Ему никак не хотелось отказываться от идеи с Картой. Редкими свободными вечерами они сидели над аккуратно сложенными вместе кусками пергамента, внимательно изучали чертежи Люпина… смеялись над чем-то, что неожиданно пришло в голову. Несмотря на то, что работа двигалась медленно, Гарри казалось, что так и должно быть… и, возможно, Карта не главное… И все же что-то изменилось. Почему-то от смеха резко начинала болеть голова, от долгих разговоров перехватывало дыхание и тяжело было продолжать говорить, а, чтобы улыбнуться, иногда приходилось пересилить противное онемение, которое сковывало все лицо. Гарри не хотел говорить об этом Рону, но, кажется, испытывал истощение после любого долгого разговора… и ничего не мог с этим поделать.