Поднялась по ступеням здания. Вошла в длинный коридор. В середине этот монастырь точная копия, того в котором проживала я целые семь лет. Никакой роскоши, все двери , которые вели в кельи вдоль коридора были из дерева покрашенного в серый цвет. На каждой двери был маленький знак, невидимый обыкновенному человеку, но по ним монашки отыскивали свои опочивальни.
Прошлась по коридору, осматривая двери, свернула во второй, в конце второго коридора была каменная лестница, ведущая вверх, поднялась по ней на второй этаж, тут снова свернула, а вот знак трапезной. Хлеб и вино, обозначающие " плоть и кровь Господа Бога". Вошла в дверь, в помещении было множество длинных грубых столов , возле них стояли длинные скамьи, на которых и восседали послушницы. У всех были склонены головы в благодарной молитве за хлеб и соль, которую читала мать - настоятельница. Увидев меня, она глазами показала на пустующее место у одного стола , прошествовав к нему, присела и сложила руки в молитве. После благодарного молебна, все взяли деревянные ложки и застучали по деревянным тарелкам. Сегодня была пшеничная каша с маслом, а так же пирог и молоко. Утолив первый голод, послушницы стали перешептываться между собой, тихонько обсуждая свои проблемы и интересы. Ну, все, как и было в моем монастыре. Так и потекла вереница долгих серых дней.
Просыпаясь утром я шла завтракать, после трапезы шла в библиотеку ( с позволения матушки могла пользоваться книгами и летописями). Когда надоедало читать, бродила в поиске хоть какого-то развлечения. Мне было предложено походить со всеми ученицами на уроки, но я отказалась, чего там не видела за семь лет? Поэтому просто шла помогать по хозяйству. С позволения матушки мне было разрешено помогать молоть муку до полдника, а после шла смотреть, как вышивают рушники мастерицы этого дела. Из под рук этих " богинь вышивки", выходили прекрасные полотнища, на которых изображались: битвы княжьей рати , природные красоты и явления, волшебные животные и подводные миры. Послушницы во время работы рассказывали разные истории и были. А я рассказала в свою очередь о своей жизни, когда меня тятенька за боярина Соковицына отдать хотел, да как после ухода этого Кощеюшки двор выметала, по приметам если вымести двор после ухода человека, то выметается дух его и человек больше не воротиться.
После ужина, когда обитель Господа затихала, и все монахини расходились по своим кельям, монастырь погружался в царство покоя и тишины. Эти тихие часы просто давили на меня и вгоняли в тоску зелёную. В келье я была одна, поэтому было очень одиноко, даже поговорить не было с кем. Как-то ночью, когда мне не спалось, решила прогуляться по зданиям монастыря. Открыв тихонько дверь, которая к моей досаде поскрипывала, выглянула в коридор, не обнаружив никого, прошмыгнула мышкой у стены. Крадучись на цыпочках по длинным коридорам пыталась хоть что-то осмотреть, но в темноте нечего не различалось, с досады решила уже вернуться в свою келью, когда за следующим поворотом врезалась в послушницу. Мы обе приземлились на мягкие места. Монашка с минуту таращилась на меня , потом со словами " Тьфу ты, напугала" ойкая, встала и потерла то место, на которое приземлилась. И тут я заметила у нее в руке странную лампу. В которой вместо огня, летали маленькие огоньки, их было множество. Они кружились, сбивались кучками и разлетались. Словно завороженная смотрела на это чудо.
- Ну чего расселась, вставай, давай. - Послушница протянула мне свою руку. Но я не могла оторвать глаза от лампы. Заметив мой взгляд монашка спросила : - Нравится? - Я кивнула, - Хочешь и тебе такую же дам?- Я закивала с удвоенной силой.- Ну, пойдем ко мне в келью.
В покоях монашки были еще лампы, но они не светились. Послушница усадила меня на топчан, а сама взяв одну из не светившихся ламп, которые стояли в ряд на полу возле топчана, подошла к оконному проему и открыв его стала тихонечко шептать мелодичные слова, их разобрать не получалось. Но через минуту у ее окна появились маленькие огоньки, они один за одним, в рядок стали залетать в отрытую лампу и когда та засверкала как и первая , монашка подула на оставшихся не поместившихся и эти огоньки разлетевшись в разные стороны, растаяли в воздухе. Это были чудеса, магия, колдовство, я была зачарована этим видением. Монашка увидев мой раскрытый от удивления рот, улыбнулась :