Выбрать главу

-Да чё ты лезешь? Жалко, что ли?

Я сжалась в комок на диване и плакала. Мое тело сотрясалось от дрожи.

Власов опять зарычал:

-О*уел совсем? Штаны застегни! Трясешь здесь!

Боже, и в этого человека я влюбилась?! Какая же дура!

Парень смотрел на Власова зверем, но послушался.

Роман приказал:

-Пойдем, поговорим, - и потащил татуированного к выходу.

Не дойдя до него несколько шагов, оглянулся и рявкнул:

-Не трогать! Шубу ей её дайте. Вон на полу. Пусть прикроется.

Они вышли на улицу. Мне дали шубу, в которую я поспешила завернуться. Оставшиеся со мной мужчины не обращали на меня никакого внимания.

Я осталась сидеть на диване, закрыв лицо руками. Меня все еще трясло.

Уроды! Какие же они все уроды! За что?

И отпустят ли меня?

Я сидела на диване и боялась даже дышать. Только бы меня больше никто не трогал!

Мужчины вернулись в гараж спустя какое-то время и о чем-то тихо переговаривались.

Затем татуированный вышел из гаража и направился ко мне. У меня в этот миг перестало биться сердце.

Однако он просто протянул мне футболку и спортивные брюки, сказав:

-Надевай, все чистое.

Я взяла вещи не сразу, так как слова я слышала, но смысл сказанного понимала позже. На меня навалилось какое-то отупение.

Я протянула руку и взяла вещи. В одежде мне виделась какая-то защита. Хотя это, конечно, глупости. Ни от чего меня эти тряпки не защитят.

Я оделась. Собственно, даже закрываться от мужчин смысла не было. Все всё видели. Но парень, который принес мне вещи, удивил. Он не стал смотреть, как я одеваюсь, а отвернулся. Неужели в звере может быть что-то человеческое?

Мужчины стали собираться. Меня вывели и посадили в машину к Власову. За рулем был он сам. А еще с нами поехал самый здоровый из парней, которые играли мной как мячиком. Я уже была так измучена, не спала почти двое суток, не знала, что меня ждет. Но какой бы дурочкой я не была, умолять их отпустить меня я не стала. Это было бесполезно. Этим людям, кажется, что-то нужно от папы. Вряд ли я сама представляю какую-то ценность.

Власов привез нас в строящийся дом, где оставил вдвоем в пустой квартире, а сам уехал.

Спустя какое-то время у мужчины, оставшегося со мной зазвонил телефон. Он ответил на звонок, потом дал аппарат мне. Звонок проходил по видеосвязи, и я увидела папу.

Слезы опять брызнули из глаз.

-Папочка, пожалуйста, спаси меня. Папочка, - зову я родного человека, но связь обрывается.

И я снова осталась с одним из этих монстров.

Я сидела на грязном полу и тихо всхлипывала, когда неожиданно раздался грубый голос:

-Да не реви ты! Щас вопросы порешают, и домой тебя отпустят.

Не знаю почему, но мне показалось, что он говорит правду.

Еще через какое-то время ему снова позвонили, и он вывел меня из квартиры. За нами приехала машину. Мы сели на заднее сиденье. В салоне, кроме нас, был только водитель.

Что сейчас будет? Неужели это всё закончится? Или меня убьют? От этой мысли ледяной ужас разлился  по телу, парализуя все надежды  и чувства.

Ехали мы не долго. Насколько я поняла в центр города. И, когда автомобиль стал останавливаться, то в окно я увидела папу. Я не смогла дождаться полной остановки и выпрыгнула на улицу. Никто меня не держал.

Я крикнула

-Папа!

И помчалась к нему. Только, когда он обнял меня и посадил в свою машину, я осознала - самое страшное позади.

Мы сразу же тронулись с места.

Папа гладил меня по голове, потому что я опять плакала, и спросил:

-Они тебе ничего не сделали?

Я знала, про что он спрашивает. Я покраснела. С ним говорить о таком было невыносимо стыдно.

-Нет, ничего, - тихо прошептала я.

А в следующее мгновение с боку, где он сидел, раздался удар, и наш автомобиль капотом врезался в дерево. Дальше я перестала соображать, что происходит, потому что дверца с моей стороны распахнулась, и меня вытащили из салона как пушинку. Это был тот татуированный парень. Папа бросился за мной. Но меня перебросили другому человеку.

А отца остановил сильный удар в лицо, от которого он упал на снег.

Я закричала, срывая голос:

-Не-е-е-т!

Однако меня потащили к другой машине. А когда я попыталась вырваться, ударили по лицу ладонью. Удар, наверное, был не сильный, но у меня онемела та сторона лица, по которой он пришелся, и лопнула нижняя губа. Следом меня запихали с автомобиль и повезли. Последнее, что я увидела, это как мужчина с татуировкой сидит верхом на моем лежащем на снегу отце и бьет его по лицу.

Только бы он его не убил.

В машине было четверо, трое из них я раньше не видела. И у них были такие лица, что я прикусила ладонь и боялась даже плакать.