Меня привезли к какой-то гостинице. Я не успела заметить название.
Чья-то огромная лапа сжала мне руку в районе локтя, а гнусавый голос прошипел:
--Пикнешь на ресепшене, прибью!
И я не посмела пикнуть. Да и администратор, который оформил заселение, сделал вид, что не заметил моего внешнего вида и состояния. Меня завели в номер, как овцу на заклание, но я уже открыла рот, чтобы пообещать деньги, да все, что угодно, чтобы спастись, как за спиной раздался знакомый голос:
-Ступай.
Мужчина, который привел меня сюда, беспрекословно вышел.
А я в это самое мгновение четко поняла - спасения не будет. Не в этот раз. А плохие вещи случаются даже с хорошими людьми. И случаются они каждую минуту каждого дня.
Перед собой я вижу парня с татуировками. Он подходит ближе.
Мне очень страшно. От него не пахнет алкоголем, но зрачки его глаз расширены и на меня ему плевать.
Он, не торопясь, стягивает свитер, открывая моему взгляду татуированный торс с прокаченными мышцами, и говорит:
-Лапуль, настало время познакомиться поближе.
А потом стягивает с себя остатки одежды. Я не хочу, чтобы он подходил ко мне, и, не зная, как его можно остановить, набираю полные легкие воздуха, и начинаю визжать.
Шершавая ладонь, пахнущая табаком, тут де закрывает мне рот.
-А вот кричать, лапуль, не надо.
Я поднимаю руку и пытаюсь его ударить, ногтями попадаю по щеке, оставляя глубокую царапину.
-Сучка! - шипит он разъярённо.
Потом толкает меня на кровать. Я падаю на спину. Он возвращается к своей одежде, вытаскивает ремень и снова оказывается возле меня, хватает меня за руки, подтягивает к спинке кровати и, чтобы я не дергалась, придавливает одной ногой, связывает мне руки и привязывает их к спинке кровати.
Я, пытаюсь снова закричать, но он бьет меня по лицу, слегка, но ощутимо, и рычит:
-Если жить хочешь, заткнись.
Он полностью обнажен. На спине, груди и руке татуировки. Волосы взлохмачены, а глаза горят нездоровым блеском. Этот убьет и не задумается ни на секунду. А я хочу жить. Я боюсь смерти.
И послушно замолкаю, пока он сдергивает с меня спортивки и рвет на мне майку.
Затем командует, видя, что я полностью в его власти.
-Ноги раздвинь.
Я медлю, и он сам грубо разводит их в разные стороны, держа ноги за согнутые колени. Член у него торчит бордовой головкой вверх. Потом он одной рукой опирается на матрас, второй рукой придерживает его за основание и располагает у входа во влагалище.
И я понимаю, сейчас всё и произойдет. И это будет не Рома. И не как в мечтах.
Слезы текут и текут по щекам, однако кричать и звать на помощь у меня не хватает смелости.
Мужчине не нужны прелюдии, он толкается в меня сразу до упора, раздирая меня изнутри. Боль адская. И плевать, что он говорил. Я ору изо всех сил, а когда он зажимает мне рот, начинаю мычать и мотать головой из стороны в строну.
Но он сильный. Гораздо сильнее меня. И вновь зажимает мне рот, вдавливая голову в матрас.
-Б*ядь, и правда целка, - произносит свозь стиснутые зубы, и, обращаясь уже ко мне, - Терпи, лапуль, терпи.
Потом толкается второй раз, грубо, размашисто, так как ему нравится. Какое "терпи"? Мне кажется, внутрь меня засунули горячую кочергу и теперь сдирают ей внутри кожу. Я пытаюсь хотя бы отодвинуть бедра, хоть чуть, чтобы избавиться от этих ощущений.
Но насильника это бесит. Он отпускает мое лицо, но тут же хватает за шею.
-Лапуль, ты не поняла? Я могу придушить тебя. И оттрахать труп. Кончу я все равно. Не ори!
Его глаза темные от злости и похоти. И я никак не могу себя защитить. Поэтому я согласно киваю головой. Я вытерплю. А потом папа найдет его и убьет. Их всех найдет и убьет. И Власова тоже.
Я закусываю губу до крови, чтобы не кричать. А он одной рукой продолжает упираться в кровать, второй хватает меня за бедро, притягивая меня ближе, фиксируя, чтобы не отодвигалась. И продолжает двигаться.
Это же невозможно выдержать. Почему мне так больно?
Животное не сдерживается, он двигается все быстрее и мощнее. Внутри у меня становится влажно. Я чувствую металлический запах. И понимаю, что это - запах крови. Моей крови.
Но так переносить его движения легче. Хоть на чуточку.
Это должно рано или поздно закончится. Но пока я слышу только его учащенное дыхание и мерзкие влажные шлепки тел друг о друга. Губу я прокусила. И во рту тоже чувствую кровь.
Только бы дотерпеть. Выжить. Ноги начинает сводить судорогой.
-Хватит. Ради всего святого. Хва-а-тит! - начинаю тихонько скулить я.