Ещё раз виделся с ним. Ни то в 34-м, ни то в 35-м. Не помню. На съезде ударников. Уже он вождём был. Написал ему записку в президиум. Вопрос задал. Об организации ударных бригад. В перерыве подходит ко мне незаметный такой товарищ и спрашивает: — «Вы товарищ Правдин?» — «Да», — говорю. — «В президиум записку товарищу Сталину писали?» — «Писал». — «Пожалуйте со мной».
Заходим в комнату отдыха для президиума. Никого. — «Подождите минутку. Присаживайтесь». - показывает на кресло.
Действительно, минуту спустя через другую дверь заходит сам товарищ Сталин. — «Здравствуйте, — говорит, — товарищ Правдин. Рад вас видеть среди участников съезда. Я помню нашу первую встречу». Так, поговорили немного., и впредь вы будете таким же преданным товарищем». Была у меня с собой книга его. — «Вопросы ленинизма». На первой страничке — портрет. Я ему книгу протянул и говорю: «Надпишите, пожалуйста, товарищ Сталин». А он улыбнулся в усы, достал карандаш и так в низу портрета чуть наискось написал: «Преданному большевику тов. Правдину Мефодию Ниловичу. И. Сталин».
Через неделю, как вернулся в Коломну на завод, пришла телеграмма в партком из ЦК — «Откомандировать товарища Правдина в распоряжение ЦК».
И назначили меня в Ленинград парторгом ЦК на один крупный завод.
Ещё с большим энтузиазмом окунулся я в работу. И днюю, и ночую на заводе, во всё вникаю. Шутка ли, ответственность-то какая! Фашизм поднял голову, а мы в ответ: «Даёшь вторую пятилетку досрочно!». Конечно, сам работал и других заставлял. Сейчас думаю, чем только держались? Ведь сущая каторга была! Жили единым мигом, всё хотели сделать, всюду поспеть. Неровен час — война. А нам нужно отстоять родину социализма. Вот и спешили всю работу переделать. У меня ведь не было даже времени жениться. Только после войны и женился на Ольге. Благо, под боком была, во взводе связи.
Помню, в 37-м собрали нас, парторгов в ЦК для разъяснения особенностей внутренней политики партии в связи с обострившейся классовой борьбой внутри страны в результате прихода к власти в некоторых европейских странах фашистов. Задача ставилась прямо — отсечь возможную агентуру фашистов в нашей стране, обезвредить потенциального врага, выявить всяких «бывших» и неустойчивый элемент, беспощадно разоблачать всякую нечисть, которая может даже скрываться за священным билетом члена ВКП(б). Потому наша задача — всячески способствовать деятельности местных органов НКВД и разъяснять трудящимся сущность политического момента.
Только вернулся на завод — звонок из обкома. — «Товарищ Правдин?» — «Так точно!». — Представляется. Один из секретарей. — «А что это, товарищ Правдин, в артели «Бытовик» выявлено шестеро вредителей, врагов народа, а на вашем заводе нет ни одного? Как это понимать?» — и такая у него железная нотка в голосе. — «Сейчас занимаюсь этим вопросом. Есть тут несколько буржуйчиков и дворянчиков. Похоже, скрытая контра. Сам буду разбираться». — «Поторопитесь! Враг не дремлет!» — И кинул трубку. Я, конечно, не испугался, но как-то поддался общему настроению напряженности, подозрения. В общем, как по научному — психозу. «Накатал» на пятнадцать человек представления в НКВД с просьбой разобраться. Когда уже понял — доносы я написал на людей! Не анонимки по злобе, а самые что ни на есть — доносы. Можно сказать, по долгу службы. Взяли их сразу. Технолог главный, металлург завода, главинж, директор, были там начцехов, несколько даже работяг, у которых родственники репрессированы были во время коллективизации. Никто не вернулся. После них взяли ещё человек тридцать по заводу. Организация подпольная якобы троцкистско-бухаринская была. Тоже никто не вернулся. Я узнавал специально. В 58-м всех посмертно реабилитировали.