Вот вы обвиняете профессора Норберта Винера в том, что он хочет человека заменить думающей машиной. Так я говорю, Лазарь Маркович?
— Очень близко к тексту, отец Афанасий. Только позволю себе несколько уточнить. Наука, основоположником которой можно считать доктора Винера, ставит своей задачей на основе законов автоматического регулирования построить такие системы-комплексы машина-человек, которые заменили бы труд человека в механических нетворческих производственных процессах. Человек освободит себя от тяжёлого и малопроизводительного труда. Что плохого в роботах? Разве плохо, когда автоматическая линия — система роботов, по программам, заданным им, будет точить детали и даже собирать другие машины, прокладывать дороги, бурить скважины в труднодоступных местах и проделывать массу других тяжёлых работ? По-моему, наши догматики с испугу перегнули палку, полагая, что доктор Винер хочет заменить живых рабочих на фабриках машинами, то есть, отменить, уничтожить рабочих как класс, и, таким образом, разрушить стройную «теорию» марксизма.
— Вот-вот, Лазарь Маркович, весьма вам благодарен за уточнение. Так вот, я думаю, если наука, которую исповедует мой молодой друг преуспеет в своём развитии, то именно она сможет приблизить человека к золотому веку. Ибо освобождённый от тяжкого труда человек вновь обретёт время, как во времена языческой Греции и древних народов Востока, чтобы заняться самоусовершенствованием и самопознанием, размышлением над целью и местом в природе человека, над законами круговорота в развитии материи. Именно это приблизит его к Создателю.
— Маниловщина, отец Афанасий, сущая маниловщина. Ваша идилия невозможна без уничтожения господства капитала. А никто и никогда не отдавал своей власти и своих богатств без принуждения. — возразил Дед.
— Верно, Виталий Христофорович. Но принуждение бывает разное. Можно, извините, под дулом пистолета отдать кошелёк, да и жизнь, а можно сесть, посчитать и прийти к выводу, что обстоятельства диктуют поступить именно так, а не иначе — отдать большую часть содержимого кошелька, но в руки умелые и на благо общества. Человек разумный должен поступать именно так.
— А устройство общества должно быть построено таким образом, чтобы поступить иначе было бы нельзя.
— Я вижу, Лазарь Маркович, вы союзник отца Афанасия.
— Я не могу возрожать против здравых мыслей. Тем более, профессор подсознательно, а может и сознательно пришел к идеям общей теории автоматического регулирования в общественных отношениях. Пока силой оружия мы разрушили старое государство — Российскую Империю Романовых и старую экономику капитализма. Мы передали экономику, в частности, промышленное производство, из рук умелых управляющих в руки не очень умелые, вернее очень неумелые. При этом рабочий остался рабочим за исключением некоторых, которые перешли в категорию управляющих. В сельском хозяйстве уничтожили как класс тех, кто умел и хотел работать на земле и отдали землю в руки шолоховских щукарей. Что из этого вышло — уже видно, а что будет, думаю в ближайшие 15–20 лет, даст Бог, увидим. Конечно, если не изменится радикально политика пока не поздно. Сменится поколение — будет поздно. А государство? Ленин с соратниками создал государство «под себя», таких, как он сам. Каким же нужно быть идеалистом, чтобы быть уверенным — ни в партию, ни в государственный аппарат не попадёт человек тщеславный, властолюбивый, просто взяточник или вор. Попросту — обычный человек. Ленин умер. Его место занял Сталин. И вот вам результат. Ленинские соратники-идеалисты уничтожены либо вместе с нами рубят лес. И Сталин смертен. Кто следующий? Нет, система государственного устройства не должна зависеть от личности, функционирующей в ней. Вот поэтому я поддерживаю профессора.
— Выходит, что вы оба защищаете идею эксплуатации человека человеком, против чего была затеяна наша борьба.
— Виталий Христофорович, изгоняя Адама и Еву из рая, Господь заповедал им и их детям добывать хлеб свой насущный в поте лица своего. Что они и делают. Каждый в меру своих сил и возможностей.
Во времена Маркса, когда у хозяина работало 10–20 работников на мануфактуре, которые занимались трудом, не требующим квалификации, можно было говорить об эксплуатации конкретным хозяином конкретного работника. А нынче при массовом машинном производстве с использованием высококвалифицированной рабочей силы, когда хозяином предприятия является группа держателей акций, в том числе и рабочих, когда с одной стороны, существуют гарантии и жесткий контроль государства при помощи налоговой политики и антитрестовских законов, а с другой профсоюзные объединения работников, невозможно определить — кто относительно кого эксплуататор, а кто эксплуатируемый. Прямая эксплуатация человека человеком заменяется косвеной — через многоликую компанию или государство. И каждый эксплуатирует каждого потому, что совершая работу по своей узкой профессии — он эксплуатируем, но получая квалифицированные услуги — сам эксплуатирует кого-то. То же происходит и у нас в стране. Разве государство не является эксплуататором всех своих граждан? А относительно друг друга? При подсчёте доходов своих граждан Госплан разбрасывает на всех, так называемые, фонды потребления. Однако, не все равно ими пользуются. Поэтому тот рабочий, который ежегодно ездит по бесплатной или частично оплаченой путёвке в санатории, делает это за счет того, кто этим благом не пользуется. Следовательно, косвено эксплуатирует своего товарища. Я уж не говорю о высокопоставленых государственных чиновниках и партийной элите. Поэтому нынче лозунг, предлагаемый всем пролетариям объединяться — анахронизм. Нет сейчас пролетариев.