Вскипаю как вулкан. Перехватываю запястья друга и отдираю от себя, но Ник не разжимает кулаки и ткань футболки трещит.
- Ну, давай, бей в морду, - скалюсь.
- Так хорош, парни! – вмешивается Тоха активизируя тормоза.
Ник выдыхая шумно, выпускает.
- Извини, Мот, - говорит и отходит на шаг, - ты порой такой твердолобый.
- Матвей, а ты вспоминай, может, сказал, что-то обидное? - друг толкает Ника в спину, направляя его на место за столом, где он сидел до этого, а сам наклоняется надо мной.
Мозги кипят, словно всё это не со мной происходит, адреналин бушует в крови напором.
- Как ты узнал, что она вернулась? – спрашивает Тоха у Ника, плеснув в стакан вискаря.
- Встретил в клинике. Они всеми на приёме у Ксюши были, - кидает быстрый взгляд в мою сторону, - да не смотри ты так на меня, нормально всё со Снежкой, акклиматизация: животик заболел, температура поднялась.
Сглатываю вязкую слюну, это он считает нормально: температура и боли в животике?
- Малышка всю жизнь в Нью-Йорке прожила.
Мысли путаются, узнал, что у меня есть дочь полчаса назад и уже переживаю за неё, возможно сейчас в этом самое время мою маленькую девочку укладывает спать этот Егор, когда на его месте должен быть я. А ведь малышка наверно привыкла к нему. Ревность ядом всплескивает внутри, наливаю себе вискаря, делаю глоток.
- Мне нужно с ней поговорить и узнать, что случилось, - обвожу взглядом друзей.
- Мот, - начинает Тоха, - ты не торопись, спугнешь, улетит в свою Америку обратно, а там свои законы, тебе легко могут запретить приближаться к ним, так, что давай аккуратней, - предупреждает Тоха.
И он б…дь прав. Но упрямство берёт своё.
- Снежа и моя дочь тоже, я имею право, видеть и воспитывать, - цежу сквозь зубы, - Ник, где Арина сейчас остановилась?
- Мот, честно не знаю. Ксюша тоже не ответит, - качает головой Ник.
- Парни предлагаю сейчас по домам, переспать с новой информацией, переварить, а уже утром на свежую голову думать как быть! - Тоха поднимается из-за стола.
- Тох как тут уснёшь? Я готов сейчас мчаться к ним.
Пронизываю пальцами волосы, не знаю, не могу понять тот бардак, что твориться внутри меня, просто хочу увидеть дочь и саму Арину… Дико тянет, будто, что-то внутри меня только и ожидало толчка, всё это долгое время. И тут же бессилен перед чуждым чувством. Меня накрывает волной осознания. Я ОТЕЦ
- Мот, смотри глупостей не наделай, без нас к ней не лезь. Сперва остынь и подумай. Ты меня понял? -Тоха смотрит с прищуром.
Зыркаю на друга волком, но соглашаюсь:
- Понял.
- Всё, до завтра, - успокоился Тоха.
Парни уходят.
Так паршиво, я себя ещё никогда не чувствовал, даже внутренний зверь уже не рвётся наружу, боится напороться на штыки её отказа, именно это меня и тормозило. Затянувшаяся рана раскрылась и за кровоточила, боль рвёт в клочья душу. Проклятье, я и не знал, что ещё живой внутри.И мне это ни черта не нравилось, потому что - туман, что заполонял мне глаза, рассеивается - возникает лицо Арины. Снежинка. Моя холодная снежинка. Допиваю остатки вискоря, и с грохотом ставлю стакан на стол.
8.1
АРИНА
Выходные прошли быстро, всю субботу, по возвращению из клиники к родителям домой, мы с Егором не отходили от Снежки. Воскресенье, как и обещала - приехал Ксюха. Мы очень весело провели время, Егор с папой перевозили вещи на квартиру, мама возилась на кухне. По её мнению нас с дочкой нужно откармливать. А сегодня уже понедельник, и меня разбудил телефонный звонок. Нахожу его на ощупь, спрятанный под подушкой, открываю глаза, что бы посмотреть, кто потревожил мой сон.
- Да Ксю, - хриплю сонным голосом, прикрывая глаза. В ответ ни слово, слышу только хлюпанье носом.
- Ксю, ты плачешь? Что случилось? - приподнимаюсь, сажусь в постели.
В голову врывается только одна мысль «что-то с её ребенком».
- Прости меня, - шепчет подруга.
Сижу в недоумении, не понимаю, за, что я должна её простить, тем более в такую рань! Когда принимала звонок, заметила время - восемь часов.
- Никита увидел фото Снежи у меня на телефоне, - продолжает подруга, - он знает чья она дочь. Мы вчера слегка поругались, и на эмоциях я сболтнула лишнего.
Боже спасибо! Выдыхаю с облегчением, с ребенком всё хорошо.
- Ксю, во-первых, успокойся. Тебе нельзя волноваться, во-вторых, я была готова к тому, что Матвей узнает про дочь, так что ничего страшного не произошло, это ничего не меняет, а в третьих, ты ни в чём не виновата, чтобы просить у меня прощение, - говорю твердым голосом.