Вы когда-нибудь видели снег? Не тот уродливый, желто-коричневый городской снег, а настоящий, нетронутый, девственный снег, при взгляде на который, приходится зажмурить глаза – уж очень он яркий. Именно такого цвета были ее волосы, кончики которых касались узких плеч. Это вовсе была не седина, которая обычно блеклая и незаметная, здесь все было с точностью наоборот. Для меня, шестнадцатилетнего парня из захудалого городка С., это было чем-то немыслимым, я бы даже сказал Мистическим.
Украдкой я разглядывал черты ее лица, когда она смотрелась в большое зеркало в прихожей, поправляя челку: курносый носик, румяные щечки-яблочки и тонкие, словно нарисованные броским мазком художника, губы. Внешность ее отдавала чем-то мягким, не было в них грубых, острых черт, за исключением, быть может, угловатого подбородка. С трудом удалось разглядеть ее серые, цвета волчьей шерсти, глаза. Худенькой рукой она то и дело поправляла белоснежную челку между глаз, постоянно сползающую к ее носу.
В отражении зеркала она заметила мою околдованную ею физиономию. Уши мои мигом покраснели от стеснения, я схватил метлу и сделал вид, что борюсь с пылью, а сам украдкой продолжал поглядывать на снежную принцессу, каким-то образом очутившуюся в нашем богом забытом городке.
Вместе с матерью и отцом она поселились на втором этаже нашей крохотной гостиницы в пятом номере. Каким же несчастьем для меня было, когда я узнал об отсутствие у них багажа! так хотелось помочь донести их вещи, чтобы еще хотя бы разок украдкой посмотреть на этого прекрасного ангела со снежными волосами. Позже, поговорив с отцом, – от которого, к счастью, во время заселения гостей не пахло перегаром, – я выяснил, что новые постояльцы останутся только на одну ночь. Очередное разочарование постигло меня, когда я увидел, что на часах было уже шесть часов вечера, и, скорее всего, милый мне субъект не покинет номера гостиницы вплоть до самого утра. Но все произошло совершенно иначе…
Я смазывал цепь своего велосипеда, на котором собирался ехать в местный магазинчик за хлебом, пока не услышал приглушенные крики со стороны второго этажа. Новоиспеченные постояльцы ругались и спорили о чем-то. Совсем скоро я услышал как хлопнули дверью и уже спустя несколько секунд из главного входа гостиницы показалась она…
Мне удалось лучше разглядеть ее фигуру: совсем худенькая, тёмно-синяя футболка висела на плечах как на вешалке, в джинсах были дырки, оголившие одно из ее колен и бедро. На руках висели самодельные браслеты из полосок кожи и черной веревки, сплетенные друг с другом, ее пестрая манера одеваться и немного самоуверенная походка выдавали в ней человека городского.
Она огляделась по сторонам, и, завидев меня, побежала в мою сторону. Сердце мое заколотилось от волнения. Оказавшись рядом, звонким голоском она произнесла:
– Спрячь, пожалуйста!
Я сначала и не понял, что она сказала – стоял как дурак, в попытках выдавить из себя слово, но решил ограничиться кивком в сторону гаража позади, где она и спряталась. Высокий мужчина вышел из гостиницы, огляделся по сторонам, держа голову у затылка, а затем, махнув рукой и выругавшись, побрел обратно в гостиницу.
– Ушел? – спросила она, прячась за дверцей гаража и подсматривая из-за края.
– Ушел, – ответил я, старательно отводя взгляд.
Моя гостья облегченно выдохнула.
– Дал Бог папашу с мамашей, – буркнула она. – Cидят как истуканы, уткнулись в телек, и не пускают…
Всеми силами я старался быть безразличен к её словам, придерживаясь одному из правил, которому научил меня мой друг Мишка, формула была следующая: «Ты, если девке понравиться хочешь – игнорируй ее чаще, они любят молчаливых типа тайна в тебе какая-то, вот и ведутся. Отвечаю, на себе проверял – вешались потом!». Старательно держался я этого наставления, пока изучали меня серые глазки с головы до пят.
– Ты здесь работаешь? – сказала она.
– Да, – ответил я, наплевав на Мишкину формулу и все еще старательно делая вид, что полностью поглощен смазыванием цепи велосипеда. Разумеется, это было прикрытием, чтобы не смотреть на нее, уж очень я смущался.