На выходе из туалета я врезалась во входившую девушку.
— Извини! — весело бросила она и неуклюже протиснулась мимо меня.
Сила столкновения меня напутала. Заставила ощутить собственную непрочность, будто меня можно запросто вышибить из своего тела в ее.
— Дебби, подожди!
Это оказалась Ксанта. Без желтого дождевика я ее не узнала.
— Привет!
— Попьем кофе?
— Прямо сейчас?
— Если, конечно, тебе удобно.
— Эм, давай...
— Здорово, я только схожу пописать.
Ксанта появилась из туалета красивая, как в рекламе духов. Широкие брюки, синий вязаный джемпер и плоская кепка, которая, хоть и выглядела так, словно ее позаимствовали из трейлера Билли, но каким-то образом объединяла весь образ.
— Ну что, каково каждый день мотаться в город? — спросила она, когда мы влились в толпу, спускающуюся по лестнице.
— Супер, — говорю я.
— Сколько тебе добираться до Дублина?
— Поездом — минул сорок. Но от нас до станции еще двадцать минут на машине, так что всего получается примерно час.
— Выходит, ты из настоящей глубинки?
— Ага. Я живу на ферме.
— Потрясно! А какие у вас животные?
— Только коровы. Это молочная ферма. Она принадлежит моему дяде.
— А ты сама на ней помогаешь?
— Сегодня утром доила.
— Да ладно! Это долго?
— Часа полтора.
— И ты сама их доишь?
— Да, но за мной приглядывал Джеймс, пока чистил коровники.
— Джеймс — это твой дядя?
— Нет, Джеймс просто работает на ферме. Дядя наверняка еще из постели не вылезал. Вчера вечером он бухал.
— Ха-ха, бухал во вторник?
— У него это каждый вечер.
Вслед за Ксантой я вышла через боковую дверь, которой раньше не замечала. Мимо пролетела скорая. Я уже собралась перейти улицу, но Ксанта так и стояла на тротуаре, глядя на меня.
— В чем дело?
— Ты только что перекрестилась?
Я почувствовала, что краснею.
— Ну да. Такая у меня привычка.
— Какая милота!
Захотелось послать ее куда подальше.
— Извини, получилось как будто свысока, — спохватилась она.
— Все в порядке.
— Я имела в виду, это хорошая привычка.
— Вообще-то я не то чтобы верующая.
— Я знаю. То есть не знаю. Все, молчу.
Мы пошли в кафе через дорогу. Внутри было столько студентов и туристов, что запотели окна. Кофемашина тарахтела, как целая стройплощадка. — Пойду займу нам столик! — крикнула Ксанта.
Я не могла понять, где начинается очередь.
— Вы стоите? — спросила меня какая-то женщина.
— Нет, извините, — ответила я и отошла в сторону.
— Я заняла нам место вон там, — сообщила Ксанта мне на ухо.
— Отлично, спасибо. Ты знаешь, что ты будешь? Хочешь, заказывай первая.
Заказ еды — это пытка. Я умирала от голода. Хотелось взять обед, но это было слишком дорого. Ксанта заказала травяной чай, поэтому я тоже взяла чай и шоколадный торт. Извинившись перед девушкой за кассой за то, что у меня нет карты постоянного посетителя.
Я пододвинула кусок торта Ксанте.
— Хочешь пополам?
— Нет, спасибо.
— Серьезно, помоги мне его съесть.
— Не могу, у меня аллергия на орехи.
— Ясно...
— Ну да. Раньше я была из тех, кто не верит в аллергии. Думала, аллергии — для слабаков. Оказалось, я сама слабачка.
— А мята тебе нравится? — спросила я, показывая на ее чай.
— Вообще-то нет.
— Зачем ты тогда это заказала?
— Вот пытаюсь полюбить травяной чай, он типа полезный.
— Травяной чай напоминает мне духи из маргариток, я делала их в детстве. Давила цветы и разводила водой. Даже тогда мне хватало мозгов их не пить.
— Ну, теперь я не жалею, что потратила на это пятерку.
— Ты прикалываешься?
Ксанта показала на меловую доску над прилавком.
— Грабеж средь бела дня, — сказала я.
За час разговоров я успеваю выложить Ксанте всю свою биографию.
— Твоя мама встречается с двадцатичетырехлетним парнем?
— Ага.
— А ей сколько?
— Тридцать шесть. Она родила меня в восемнадцать.
— Ух ты. Так у тебя, наверное, и папа молодой?
— Она никогда никому не говорила, кто мой папа.
— Даже тебе?
Я покачала головой:
— Если честно, по-моему, она и сама не знает.
— Кажется, она потрясная. Когда будешь выходить замуж, тебя ждет «Мамма миа!» по-деревенски.
Ксанта злоупотребляла словом «потрясный». О себе предпочитала не говорить. Единственное, что мне о ней было известно, — это что у нее аллергия на орехи.