В Пентагоне сидят круглые придурки! крикнул один из мужчин. Эта дыра не стоит даже выеденного яйца! Кому будет какое дело, если мы разнесем этот вшивый островок?
Его напарник пренебрежительно махнул одетой в перчатку рукой.
Эскимосам, наверное. К тому же... ядерной бомбой данную проблему не решишь. Это пространство-время... Оно просто есть, и все тут. Его невозможно уничтожить.
Может быть мы могли бы как-то... стереть его... Ну, типа подчистить.
Второй мужчина усмехнулся.
Что ж, должно быть это и есть ответ, Эйнштейн. Давай смотреть фактам в лицо. Мы понятия не имеем откуда взялся вирус: от нас ли, от русских ли, да и знает ли вообще хоть кто-то, чьих это рук дело. Все, что нам известно, это то, что вирус будет распространятся все дальше и дальше. По экспоненте. А значит, мы должны устранить его прямо сейчас, пока он еще не созрел.
Сколько у нас времени?
Они нам этого никогда не говорили. Десять лет. Двадцать. Не знаю. Может больше, может меньше. Кто бы там ни руководил проектом... они, явно, без ума от секретности.
Звучит знакомо. Эй! Гляди-ка, у нас тут вроде бы контакт!
Масс-детектор разразился трелью. На ЖК-дисплее заплясали строчки зашифрованных данных.
Приближается аномалия, сообщил державший устройство солдат. Совсем близко.
Расстояние, скорость?
Сложно сказать. Несколько сотен метров. Движется в нашу сторону, один-два метра в секунду.
Ротор все дергал и дергал устройство в руках солдата трель превратилась в устойчивый пронзительный визг. «Аномалия» приближалась со стороны поселка, обозначенного вдалеке мягким дрожащим светом фонарей. Вскоре она должна была войти на территорию необычной электростатической ветростанции четыре заброшенных горизонтальных ветряка, окруженные провисшим, развалившимся забором. Ветер взбаламутил снежную пелену. Однако постепенно сквозь белую круговерть проступил темный, медленно бредущий силуэт. Он шел, понурив голову и с трудом переставляя ноги.
Вот он, наш малыш. Он и есть носитель.
Командир вытащил «УЗИ», включил лазерный прицел. Красный луч ловил кружащие снежинки, и на мгновение каждую из них озаряло славой.
Эй, позвал солдат, стойте на месте, мистер Эскимос, сэр!
***
Пятью минутами ранее Налувара был ошарашен свалившейся ему на голову рыбой. За миг до ее падения он услыхал слабый сипящий звук, будто сам воздух в испуге разинул рот. У Налувары, однако, не было времени на размышления. Внутри рыбы, без сомнения, содержались срочные новости. Сообщение гласило:
Ты не послушался, так ведь? Что ж, теперь уже слишком поздно. Единственное, что я могу посоветовать, делай все, что скажут американцы. И не беспокойся о руке. А сейчас уничтожь это сообщение.
Доктор Таня Толлефсан.
Он и в самом деле уничтожил его. изорвал серую бумажку на мелкие клочки, но сделал это по большей части из гнева, а не из чувства ответственности перед Таней.
Сколько еще рыбьих посланий она ему подбросила? Налуваре казалось, он получает их уже много лет; гораздо дольше, чем знает Таню. Предыдущее сообщение с опостылевшим приказом держаться подальше от старых ветрогенераторов повергло его в неописуемую ярость. Он представил, как она и Апик устраивают свидания среди скрипучих белых башенок, в лабиринте из ржавых генераторов и кабелей там, где Апик и Налувара играли, будучи восьмилетними мальчишками. Это было окончательным оскорблением их дружбы.
А теперь вот это. Он пребывал в полной растерянности. И кипел от гнева. Зачем она старается сбить его с толку? Зачем пытается свести с ума?
Эй, стойте на месте, мистер Эскимос, сэр!
Он замер.
Американцы? Возможно. Впрочем, на их форме не было нашивок с флагом. Ничто, кроме акцента, не выдавало в них американцев.
Как бы то ни было, Налувара решил, что выглядят солдаты весьма угрожающе. Не шевелясь и держа рот на замке, он позволил им осторожно подкрасться ближе. Они вели себя так, словно он был обвешан семтексом.
Стойте, где стоите, сэр, приказал тот, что держал автомат. Второй направил на тело Налувары что-то вроде трикодера и тщательно очень тщательно просканировал его с ног до головы. К своему удивлению Налувара заметил, что интерес солдата снова и снова возвращается в район его искусственной руки. Потрясенный этим открытием, он почти забыл об Апике и Тане... докторе Тане.