Если бы у него имелось время, он бы разобрался со всем неспешно: с чувством, с расстановкой. Как-нибудь постарался бы смириться с неизбежным. Но времени не осталось, потому что поступил еще один заказ, причем от такого человека, отказывать которому Волкову очень не хотелось. С одной стороны – гонорар, которого хватит уже не только на образование Маруси, но и на образование всех их с Ариной будущих детей. А с другой – интерес. Его личный интерес к делу. Дело обещало быть… затейливым. И Хивус, город, в который предстояло отправиться, находился близко от того самого городка, где родился… пацан. Разумеется, близко по северным меркам.
Волков мог бы уехать на задание, а потом вернуться и разобраться, но он не привык оставлять дела нерешенными. Даже такие сложные и неприятные дела. Особенно такие сложные и неприятные. Значит, придется решать. В кратчайшие сроки.
Как он станет решать и разбираться, Волков еще не придумал, положился на интуицию и провидение. Интуиция и провидение подвели. Иногда такое случалось, и на старуху бывает проруха. Он шел по следам пацана, как волк по следам подраненного оленя. Олень петлял, оставлял за собой кровавый след, но от преследования все время каким-то чудом уходил. Волков побывал в «Тоске», где узнал о пацане много интересного и нелицеприятного. А заодно выяснил, что в «Тоске» собирались берсерки. Те самые берсерки, с которыми ему предстояло отправиться на край земли. Они об этом еще не знали, но он знал наверняка.
«Время еще терпит, – сказал заказчик, – я вас дождусь, а вы пока присмотрите за остальными». Остальные – это те самые берсерки, крутые парни, бравые ребята, с которыми можно хоть на край земли. Волков знал это наверняка, потому что навел справки. А еще он знал одного из берсерков. Падение в овраг в славном городке Дымный Лог и последовавшая за ним кома не прошли для Волкова бесследно. Давняя травма спины время от времени давала о себе знать. Арина в делах такого рода была не сильна, Анук тоже. Пришлось искать врача. Хорошего врача. Вот так они и познакомились с Черновым. Познакомились, а потом не то чтобы подружились, но взаимной симпатией и уважением прониклись.
То, что берсерки и пацан оказались в одном месте в одно время, можно было считать знаком судьбы, но Волков в знаки не верил, хоть и был женат на самой настоящей ведьме. Или не хотел верить? За беседой с Жертвой, хозяином «Тоски», последовала беседа с одной в равной степени симпатичной и недалекой девицей, у которой удалось узнать адрес пацана. Вот только пацана дома не оказалось. Волков прождал его до позднего вечера, а потом приезжал к этой унылой пятиэтажке в спальном районе еще четыре дня подряд. Можно было выставить перед домом наблюдение, но он считал это дело личным и не хотел посвящать в него посторонних. С мальчишкой нужно поговорить с глазу на глаз, без свидетелей.
Арине про свои поиски Волков тоже не говорил. Она сама догадалась. Она многое знала. Или чувствовала?
– С ним беда, – сказала она, когда они уже лежали в супружеской постели, и Волков раздумывал, не стоит ли пускать в ход тяжелую артиллерию и форсировать поиски пацана.
Он не стал спрашивать, кого она имеет в виду, он спросил другое:
– Передоз?
– Нет. – Арина покачала головой. В темноте он скорее почувствовал, чем увидел это движение. – Что-то другое, что-то темное.
– Темное – это… магическое? – Волков уже перестал удивляться тому, что в его лексикон вошло вот такое словечко. Как говорится, с ведьмой жить…
– Не знаю. Я разговаривала с Анук. Анук его не видит. Карты его не видят. Понимаешь?
– Нет. – Теперь уже Волков покачал головой.
– Как будто его нет.
– Нет человека, нет проблемы… – сказал он шепотом. Как бы ему хотелось, чтобы этого человека не было в его жизни!
– Человек есть, но карты Анук его не видят, – упрямо повторила Арина.
– И что это может значить?
– Я не понимаю. Я знаю только одно, Андрей, ты должен найти его как можно быстрее.
– Как можно быстрее не получится, потому что послезавтра я улетаю на Север.
– Значит, ты должен найти его завтра, – сказала Арина с несвойственной ей настырностью.
– А если после экспедиции? – Он все еще пытался найти компромисс.
– После экспедиции будет уже поздно. – Настырность уступила место непоколебимой уверенности.
Волков вздохнул.
– Хорошо, – сказал он после долгой, почти драматической паузы, – я попробую.