– У тебя получится. – Его волосы взъерошило теплым ветерком, и одеяло вдруг начало сползать на пол. Само собой.
– Снова эти твои ведьмовские штучки? – спросил он с затаенной радостью, потому что, если в ход пошли «ведьмовские штучки», можно считать себя реабилитированным. Можно даже рассчитывать на весьма интересное завершение этого дня…
Следующий день постучался в окна их дома ледяной крошкой и порывистым ветром.
– В такую погоду хороший хозяин собаку на улицу не выгонит, – сказал Волков, отхлебывая кофе из своей любимой чашки.
– Выгонит. – Арина сидела напротив, в ее руках была точно такая же чашка, только поменьше. – И тебя выгонит, и собаку.
Лежащий у ее ног Блэк вскинулся, забил хвостом.
– Обоих прогонишь? – спросил Волков недоверчиво.
– Обоих. – Она улыбалась, но во взгляде была тревога. – Забери его с собой.
– Кого? Блэка?
– Да.
Блэк снова вскинулся, на пузе подполз поближе к Волкову.
– К… пацану или вообще?
– И к брату, и в экспедицию.
– То есть ты отдаешь мне самое дорогое, что у нас есть после Маруси? Ты отдаешь мне свою собачку?
Собачка переводила внимательный взгляд с Арины на Волкова.
– Пусть он будет с тобой. Мне так спокойнее. – Арина отставила чашку с недопитым кофе.
– А тебе неспокойно? – осторожно поинтересовался он.
– Я бы полетела с тобой сама…
– Ты не полетишь со мной на край земли. – Он не дал ей договорить.
– Я не полечу, но что помешает Блэку?
Блэку не помешает уже ничто. Для призрака нет ни помех, ни преград. И лютые морозы ему не страшны, и дальние перелеты. Волков вообще подозревал, что Блэк умеет телепортироваться, возникать из ниоткуда и в никуда же исчезать. Может быть, поэтому он и не стал спорить, решил, что в любой момент сможет телепортировать пса обратно к Арине и Марусе. Блэк тоже не возражал против прогулки на край земли. Но сначала им предстояло прогуляться к старой пятиэтажке…
На сей раз им повезло: в окнах пятого этажа горел свет. А в оранжевом прямоугольнике света маячила черная фигура. Фигура собиралась открыть окно. Сначала открыть окно, а потом сигануть вниз…
Дверь в квартиру была железной, вышибить такую не удалось бы даже совместными усилиями, поэтому Волков вытащил из кармана набор отмычек. С замком пришлось повозиться чуть дольше, чем обычно. То ли от волнения, то ли еще по какой причине. Как бы то ни было, а несколько секунд он потерял и, когда распахивал дверь, боялся, что вся эта возня напрасна. Если парень шустрый – а с виду он очень даже шустрый! – то можно уже не спешить. «Скорую» и полицию вызовут соседи.
Пацан все еще балансировал на подоконнике в проеме уже распахнутого настежь окна. Волков замер, опасаясь спугнуть, решая в голове десяток задач сразу, просчитывая варианты и исходы. Исходы по-прежнему не радовали, Волков все еще мог не успеть.
– Привет, – сказал он, когда мысли и планы в его голове наконец отформатировались. – Привет… брат.
Это было правильное слово, единственное слово, которое могло заставить идиота на подоконнике помедлить. Хоть на пару секунд.
– Я тебе не… – Парень хотел сказать «Я тебе не брат», но оборвал себя на полуслове. Он смотрел не на Волкова, а на крадущегося к подоконнику Блэка. – Опять? – спросил с каким-то непонятным отчаянием в голосе.
– Ты его видишь? – Волков сделал осторожный шаг от двери.
Это было бы любопытно, если бы не драматизм происходящего. Блэка видели единицы, только те, у которых имелась сила. Или дар. Или магические способности. Или те, кто, как и сам Волков, достаточно долго находились рядом с источником этой самой силы.
– А ты? – В голосе пацана было отчаяние пополам с удивлением. Мальчишка качнулся вперед-назад, но удержал равновесие. – Ты это тоже видишь?
Под кайфом. Нет никакого особенного видения и силы, а есть дурь, которая сносит крышу и вызывает галлюцинации. Нужно спешить.
– Я вижу, успокойся. – Волков сделал еще один шаг, а Блэк сиганул на подоконник.
Блэк сиганул, а пацан отшатнулся в сторону. Хорошо, что в сторону комнаты, а не улицы. Волков успел, ухватил его за капюшон худи, дернул с подоконника, заломал. Пацан рычал, отбивался и извивался. Секция рукопашного боя. Ну да, ну да… Волков не ходил ни в какие секции, но какой-никакой опыт у него имелся. А еще наручники. Просто так, на всякий случай.
Кровать в этой узкой, загаженной комнатенке оказалась железной, крепить к ее изголовью наручники – одно удовольствие. А вот смотреть на беснующегося пацана – удовольствие сомнительное. Но Волков заставил себя смотреть. Надавил братцу коленом на грудь, одной рукой зафиксировал голову, пальцами второй потянул вверх веко.