Нравилось, когда чьи-то большие, теплые руки гладят ее шерстку и чешут животик. От этого откуда-то изнутри поднимались приятные вибрации, хотелось расслабиться и уснуть.
Вот только сырое мясо пробуждало слабые отголоски ее прошлого мира. «Сырое мясо не едят, это знают все хорошие девочки», — вспоминалось Кайре, и она закапывала мясо лапкой, не замечая в своих действиях несоответствия.
Сложнее всего было пользоваться туалетом — все же лапки мало приспособлены к таким действиям, а кошачья натура тянула ее облюбовать уютный уголок под кроватью… Но Кайра с детства была очень щепетильна в вопросах порядка и гигиены. Так что два раза в день, выждав, пока Оля будет спать или уйдет, маленькая кошка отправлялась в уборную и проделывала там почти акробатические трюки.
Сон все не заканчивался, наоборот — с каждым днем прошлая жизнь все больше казалась сном, все прочнее забывалась, и вот уже прошлого будто и не существовало…
Есть только маленькая, счастливая кошка — ей тепло, уютно, ее кормят и любят, а что еще надо.
Ночь, когда за окном появился Мыш, немного всколыхнула полустершиеся воспоминания. Остатками темной силы Кайра-Снежка чувствовала — то, что скребется за окном, не живое и не мертвое, может причинить много проблем живой девушке Оле. Кайра смутно помнила, что в прошлой жизни не любила Олю, но то было тогда — а сейчас на Оле сконцентрировался весь мир маленькой кошки. Оля заботилась о ней, кормила и гладила, если с Олей что-то случится — кто знает, какая судьба ждет ее питомицу.
И Кайра была в ужасе. Ей не оставалось ничего, кроме как выть, выгибая спину — темная магия была недоступная ей в такой форме.
К счастью, Оля быстро разобралась с незваным гостем. К разочарованию Кайры — Оля оставила мертвую мышь себе!
А еще Оле снились злые сны.
Тонким животным чутьем, усиленным магией оборотня, Кайра понимала — сны ее хозяйки не правильные, несущие боль. И старалась, как могла, защитить Олю от них.
Вот только она чуяла и другое.
Сны пахли знакомой магией.
Той самой, от которой шерсть на загривке вставала дыбом и хотелось забиться в самый дальний, самый темный уголок.
Но эта магия была ключом.
Думать для кошки почти непосильная задача. Так что Кайра не думала. Она просто доверялась своим ощущениям.
И когда Оля принесла артефакт, защищающий от снов — чувства подсказали Кайре: нельзя, чтобы Оля им пользовалась.
Пришлось избавиться от него любимым приемом всех домашних кошек: столкнуть с края стола, а затем затолкать осколки под шкаф и под кровать.
Сны вернулись, а значит, Оля теперь двигалась правильным путем.
Путем свершения мести.
Мести к тому, чье имя приводило Кайру-Снежку в невероятное возбуждение.
Чье имя пугало ее больше, чем стая голодных псов.
Виллард.
В ответ на эти звуки человеческая душа просыпалась в кошке, и принималась биться, рваться на волю, пытаясь спрятаться, убежать… И зная, что все бесполезно.
Бежать уже поздно.
Поздно прятаться и бояться.
Ведь Виллард уже убил ее.
Остается лишь отомстить.
— 58 ~
Кайра проснулась от странного сна ужасно уставшей и какой-то опустошенной. Будто ее душу вынули, разбили на мелкие кусочки, а затем осколки в беспорядке сгребли обратно. И, похоже, собрали далеко не все.
Открывать глаза было трудно. Слишком яркий свет резал глаза, голова кружилась. Все тело было затекшим и непослушным.
«Вчера была вечеринка, что ли?..»
Захотелось потянуться, вытягивая сначала передние лапки, потом задние…
От изумления Кайра тут же проснулась и уставилась на свои руки.
Обычные, человеческие руки. С обломанными ногтями и ободранным лаком. Скрюченные, будто…
Кошачьи…
Усилием Кайра выпрямила пальцы, поднесла к лицу, разглядывая каждую морщинку, пятнышко, складочку на коже. Потрогала пальцами одной руки кожу другой. Поднесла к носу, обнюхала.
С трудом сдержала порыв лизнуть.
Провела ладонями по лицу, ощупывая мягкую кожу, не покрытую шерстью. Исследовала разросшиеся без ухода брови, спутанные волосы. Спустилась ниже — в ушах висели серьги, те самые, с сапфирами…
Любимые, нарядные.
Такие есть у каждой девушки.
Серьги на «особый случай».
Воспоминания хлынули лавиной, словно прикосновение к сережкам разрушило последнюю хлипкую преграду.
События одно за другим начали появляться в памяти, становясь ярче, резче, реальнее, чем сама окружающая реальность.
Цвета и образы.
Звуки.
Запахи.
Прикосновение рук, сначала ласковое, а потом…
— Нет, нет, нет, нет!