Он выглядел обессиленным и настолько подавленным, что я не осмелилась ничего сказать.
Мы подошли к статуе Карла Шурца, и я попросила обойти парк, хоть это и удвоит время прогулки, но Шмоер согласился без колебаний.
Дальше он шел молча. Конечно, дело было в его возрасте. Профессор был старше меня лет на пятнадцать и знал, что мне не требовались разговоры. Он ждал, пока я сдамся сама. Возможно, думал, я затрону эту тему после моего отказа пересечь парк, но я не собиралась это обсуждать. Дойдя по Манхэттен-авеню до дома, я сказала:
– Спасибо, профессор.
– Не за что, Мирен. Ты же знаешь, я просто пытаюсь помочь…
Я с благодарностью обняла его. Было приятно чувствовать себя в некоторой степени защищенной.
Внезапно он взволнованно оттолкнул меня, и мое настроение упало.
– Это… это неправильно, Мирен. Я не могу этого сделать. Мне нужно вернуться в редакцию.
– Да я просто… просто обняла тебя, Джим, – возмутилась я с серьезным и сердитым видом. – Ты совсем с ума сошел?
– Мирен, ты знаешь, я не… Я не могу. Мне нужно идти. Этого не должно было случиться. Если нас увидят…
– Это правда так срочно? – Я старалась не принимать близко к сердцу его отказ.
– Нет, просто… – Он колебался. – В общем, да, я не могу остаться.
– Прости, я… Я думала, мы… друзья.
– Нет, Мирен. Дело не в этом… Просто мне нужно вернуться в редакцию. Правда.
Я заметила, что он нервничает больше, чем следовало бы, и ждала продолжения.
– Дело в звонке матери Киры Темплтон в полицию, – наконец сказал профессор. – Ситуация сложная. И я не думаю, что это хорошее решение.
– Можешь рассказать подробнее? Я выбрала Киру Темплтон для своего расследования на этой неделе.
– Ты не занимаешься утечкой? – удивился он. – Я думал, ты хочешь получить зачет.
Я была рада, что мы замяли тему объятий и напряжение между нами рассеялось.
– Да, но я не хочу быть как остальные. Эту тему возьмут все. Это легкая добыча. Но Кира заслуживает того, чтобы кто-то изучил ее дело без знака доллара перед глазами.
Шмоер кивнул в знак согласия.
– Ладно. Я скажу тебе только одну вещь об этой записи.
– Что же?
– Этот звонок родителей в 911…
– Что с ним не так?
– Кажется, они что-то скрывают.
Глава 6
– Девять-один-один, что у вас случилось?
– Я… я не могу найти свою дочь.
– Не волнуйтесь… Когда вы видели ее в последний раз?
– Недавно… несколько минут назад… Мы были здесь на… на параде, и… она ушла с отцом.
– Она сейчас с отцом или потерялась?
– Она была с ним… а теперь нет. Она потерялась.
– Сколько ей лет?
– Ей два, почти три. Завтра у нее день рождения.
– Понятно… Где вы находитесь?
– Эээ…
– Мэм, где вы находитесь?
– На… на пересечении 36-й улицы и Бродвея. Здесь много людей, и она потерялась. Она совсем малышка. О боже!
– Когда вы видели ее в последний раз, во что она была одета?
– Она… секундочку… точно не помню. Голубые брюки и… не знаю.
– Какая-нибудь кофта? Помните цвет?
– А, да… Розовая.
– Можете ли вы вкратце описать свою дочь?
– Она… брюнетка, с короткими волосами. Она всем улыбается. Рост 34 дюйма[4]. Она… она невысокая для своего возраста.
– Цвет кожи?
– Белый.
– Хорошо.
– Пожалуйста, помогите.
– Вы уходили с места? Осмотрели окрестности?
– Здесь повсюду толпа. Это невозможно.
– Ваша дочь была одета в пальто или куртку?
– Повторите, пожалуйста.
– Было ли на ней что-то поверх розовой кофты, которую вы упомянули? В Нью-Йорке идет дождь.
– А, да… Куртка.
– Вы помните цвет?
– Ох… белая, с капюшоном. Да, точно. С капюшоном.
– Хорошо. Оставайтесь на линии. Я сейчас соединю вас с полицией. Хорошо?
– Да.
Заиграла музыка, и несколько секунд спустя на другом конце заговорила другая женщина:
– Мэм?
– Да?
– Вы видели, в какую сторону пошла ваша дочь?
– Ох… нет. Она ушла с моим мужем и не вернулась. Она потерялась.
– Ваш муж рядом?
– Да. Он здесь.
– Можете дать ему трубку?
– …
– Да? – ответил Аарон прерывающимся голосом.
– Сэр, вы видели, в какую сторону пошла ваша дочь?