— Полетаем? — усмехнулся Грюм и легко забрался в биплан, словно нога не доставляла ему никакого неудобства.
— Полетаем! — Северус надел шлем и опустил очки.
Конструкция «Тайгер мота» вдруг показалась ему очень ненадёжной, а деревянный винт — вообще несовместимым с полётом. Грюм завёл двигатель, и лёгкий биплан поехал по заросшему травой полю, подпрыгивая на каждой кочке. Не успел Северус подумать о том, что они так никогда не взлетят, как Грюм прорычал что-то ободряющее, дёргая на себя рычаги, и земля стала медленно удаляться от них. Потом показалось, что шасси биплана непременно должны зацепить кроны деревьев, но снова обошлось.
— Ссышь?! — проорал Грюм, перекрикивая шум мотора и свист ветра.
— Хер там!
— Тогда держись!
Это было единственное предупреждение, после которого «Тайгер» словно взбесился: он то резко взлетал, то почти камнем падал вниз. Он качал крыльями и закладывал такие виражи, что Северус забыл обо всех своих романтических фантазиях, мечтая лишь об одном — быстрее оказаться на земле. Он представлял себе лицо Дамблдора, которому сообщали, что его резервист оказался дезертиром, а потом рисовал в красках встречу с отцом, думая о том, как того обрадует решение сына работать на фабрике. А биплан продолжал свою сумасшедшую гонку.
Наступившая вдруг тишина показалась Северусу какой-то нереальной, а звук моторов круживших в небе «Тайгеров» — жужжанием мух. Он даже не сразу понял, что они уже приземлились, а Грюм с неожиданным уважением хлопает его по плечу.
— Ты молодец, парень. Толк будет.
Северусу хотелось послать его подальше, но не было сил. Он вылез из кабины вслед за Грюмом и, чувствуя, что не держат ноги, привалился спиной к биплану.
— Будешь?
Вставший рядом Грюм протягивал ему открытую пачку сигарет. Северус не курил, считая эту забаву пустой тратой денег, но тут почему-то потянулся к пачке.
— Буду!
После первой затяжки Северус закашлялся, но почувствовал, как перестали дрожать руки, и вновь вдохнул едкий дым. К тому моменту, как стали опускаться остальные машины, он уже полностью пришёл в себя и мог свысока смотреть на Поттера, блюющего себе на туфли. Мальсибер тоже выглядел бледно-зелёным, и когда оказался на земле, просто сел на траву, запрокидывая голову и зажмуриваясь. А Грюм окончательно поднял самооценку Северуса, доверительно сказав:
— А ведь кроме нас «бочки» и «петли» никто не делал.
Наверное, это и в самом деле было круто, потому что когда Грюм сказал об этом инструктору Поттера, тот восхищённо присвистнул, а Северус почувствовал в себе силы продолжить.
Второй раз в воздух они поднялись через час, и всё прошло гораздо спокойнее. Северус уже смог не только разглядеть землю, но и отыскать среди остальных строений их авиастанцию, и даже узнать стоящего рядом со штабом флэг-офицера. Того самого, что вчера встречал вновь прибывших курсантов.
— Ну как? — проорал Грюм. — Нравится?
И Северус совершенно искренне подтвердил:
— Да! Очень!
Ему, и правда, всё нравилось: и небо, и свистящий в ушах воздух, и невероятное ощущение полёта, которое было гораздо ярче того, что рисовала фантазия.
Первым из курсантов самостоятельно поднялся в небо Лейстрандж. И если поначалу Северус часто путал его с братом, то теперь научился их различать и навсегда запомнил его имя — Рудольфус. Северус был вторым, и они единственные из группы сделали это после восьми часов полётов. Сразу же после приземления их отправили в штаб, и, проходя мимо Поттера, Северус не сдержал торжествующей улыбки.
Флайт-лейтенант Скримджер был немногословен. Он пожал им руки, поздравил с первым успехом и сообщил, что с этого дня они зачислены в резерв Королевских ВВС, что влекло за собой немало приятных бонусов, одним из которых становилось денежное довольствие, равное довольствию пайлот-офицера. Северус был уверен, что все курсанты, кроме него, уже получали своё жалование, но судя по тому, как обрадовался Лейстрандж, это было не так. Скримджер пожелал им удачи и чопорно выразил надежду на то, что окончательный экзамен они сдадут с тем же успехом и будут зачислены в авиашколу Королевских ВВС.
— Но мы думали продолжить обучение у Дамблдора, — Лейстрандж казался озадаченным.
— Командование планирует увеличить количество курсантов, поэтому принято решение разделить обучение для большей эффективности, — Скримджер задрал подбородок. — Грядёт война, и мы должны быть к ней готовыми. Я согласен с прогнозом Черчилля о том, что к концу тридцать пятого года Германия догонит Британию. Если ничего не делать.
— Германия никогда не догонит Британию! — вскинулся Лейстрандж.
— Мне нравится ваш настрой. Докажите мне, что я ошибаюсь. Станьте лучшими. Вы это можете.
Северус скупо кивнул. Он всё ещё опасался, что Скримджер вспомнит о «резерве» и отменит своё решение, но распоряжение сходить к казначею развеяло сомнения. Похоже, отчисление Северусу больше не грозило.
На первые нежданные деньги он купил себе пачку сигарет, вспомнив завистливый взгляд Поттера и то, как успокаивались нервы после пары затяжек. Похоже, Грюм, сам того не зная, наградил его новым пристрастием. Правда, никаких неудобств от этого Северус не испытывал, точно зная, что в любой момент сможет бросить.
Поттер с Блэком полетели после девяти часов обучения и явно гордились собой, только вот Северус прекрасно знал, что опередил их, и это чувство согревало. Вместе с тем росла тревога за Мальсибера. В памяти прочно засели слова Дамблдора о нём, а потом ещё и Грюм мимоходом проговорился, что некоторым меняют инструкторов из-за недостаточного прогресса. В этот же день инструктором Мальсибера стал улыбчивый и спокойный Уизли, про которого Северус думал, будто он умеет только перебирать бумажки в штабе и красиво отвечать на письма.
Северус посадил свой «Тайгер мот» и, выбравшись из кабины, закурил, лениво жмурясь от яркого света. Пусть дни ещё были тёплыми, но ночные заморозки, заставившие траву пожухнуть и побуреть, напоминали о скорой зиме. Да и воздух уже был холодным.
— Не полетел?
Рудольфус Лейстрандж встал рядом, вглядываясь в ярко-синее небо. Почему-то сразу стало понятно, что речь идёт о Мальсибере.
— Нет.
— Басти тоже, — Лейстрандж сорвал травинку и принялся её грызть. — И чёрт его знает, от чего это зависит. Он всегда был первым… а тут…
Северусу почему-то вдруг захотелось его утешить, хотя он никогда не занимался подобной благотворительностью и не умел этого делать.
— Полетит ещё, не зря же пятнадцать часов дают.
— Ну да, не зря, — согласился Лейстрандж. — Закурить дашь?
Так они и стояли, глядя на снующие над ними «Тайгеры» и думая каждый о своём.
— Он тоже полетит, — вдруг сказал Лейстрандж. — Вот увидишь.
Северус мог бы сказать, что его это не волнует, но внезапно понял, что это не так. Наверное, потому, что дружба с Мальсибером — единственное, что у него осталось после того, как Лили выбрала Поттера. Успокаивало лишь то, что ещё больше половины курсантов летали с инструкторами.
Артур Уизли оказался настоящим волшебником. Через четырнадцать часов, проведённых Мальсибером в воздухе, он сказал:
— Вы готовы. Я хочу, чтобы вы взлетели, сделали круг и сели. Вопросы есть?
— Нет.
Стоя у своего «Тайгера», Северус с замиранием сердца смотрел, как ловко Мальсибер запрыгивает в кабину и разгоняет самолёт, заставляя взлететь. Идеально. Северус следил, как самолёт друга набирает высоту, и только когда дотлевшая до конца сигарета обожгла пальцы, вспомнил, что собирался курить. А Мальсибер, закончив круг, начал плавный разворот для своей первой посадки. Это было сложным испытанием. Северус уже понимал, что его скорость была выше, чем нужно, а хвост чересчур задран. Поэтому он ничуть не удивился, когда, коснувшись земли, «Тайгер мот» пугающе подпрыгнул. Но, кажется, Мальсибер вспомнил, о чём говорили все инструкторы, и дал полный газ, уходя с набором высоты для повторной посадки. Он сделал новый круг и со второй попытки безупречно посадил свой биплан. Мальсибер медленно подрулил к тому месту, где стоял Уизли.