- Великобритания, не будем терять время. Она не явится. - Устало выдохнул Франция, поглядывая на своего нервного племянника, читая в его глазах огромную благодарность.
- Нет, мой друг. Это уже ни в какие рамки не входит. - Не стал сдерживать себя англичанин, сжав до хруста ручку в кулаке. - Я прощал ей все. Но всякому терпению приходит конец. Она полгода не появлялась, хотя раньше мы ее видели зимой. У нас и так редкие встречи.
- Но все же, Вел, я думаю, не стоит к ней так агрессивно относиться. Мы не знаем, что с Россией.
- Именно! Мы о ней ничего не знаем! Узнаем только из новостей.
- Ставлю сто тысяч евро, что она не придет. - Усмехнулся Греция, перестав щелкать ручкой.
- Отлично! Я поддерживаю! - хищно улыбнулся Египет.
- Немедленно перестаньте! Это неуважение к России! - заступился за нее Германия.
- Триста, что явится. - Продолжил Израиль.
Эти споры, эти ставки. США уже чувствовал, как точка кипения достигла пика. Еще одно слово в сторону России, и он просто задушит каждого ее обидчика.
Дверь резко распахнулась, громко стукнув о стену. Столько внимания сразу к особо важной персоне. Все страны не знали, что и ответить, когда увидели русскую в своем зимнем наряде с зонтом. А Штаты просто схватился за голову, понимая масштаб катастрофы. Она ведь не может выйти на улицу с открытой кожей, а из легкой весенней одежды у нее ничего нет. Он просто попытался представить, насколько сейчас ей плохо, и внутри американца все сжалось. Июнь просто убьет ее.
- Ты вынудила нас ждать, Российская Федерация. - Строго произнес Великобритания, сцепив пальцы в замок.
- Ага. - Холодно произнесла та, не двигаясь с места.
Кроме оставшегося свободного стула под самым солнцем больше ничего не осталось, а в тени сидят лишь те, кто точит на нее зуб.
- Россия, садись, пожалуйста. - Любезно указал ей на место француз.
- Спасибо, но я могу и постоять.
- Черт возьми… - Тихо выругался англичанин. - Неужели, вы не можете хоть раз в жизни сделать что-то правильно!
- Россия, садись. - Вмешался в спор США, предлагая девушке место в тени, куда не сможет проникнуть солнечный луч.
- Благодарю вас, Соединенные Штаты Америки. - В той же манере ответила ему россиянка.
Но спустя почти полгода он уже различал в ее словах истинные эмоции. И сейчас ей страшно. Надо постараться ускорить сегодняшний процесс, чтобы она могла спастись.
- Раз все теперь на месте, мы можем начать. Россия, у большинства стран к тебе сегодня множество предложений и предупреждений. - Уже спокойно сказал Великобритания, помечая на бумаге необходимое.
На нее обрушился огромнейший поток информации, требующий немедленного решения. Люди без остановки докладывали ей о своих претензиях и проблемах, несостыковках и ошибках, а девушка молча слушала каждого, почти не меняясь в лице. Лишь ее родственники и Штаты видели, как она мучается, терпеливо слушая каждую страну.
Уже два часа они продолжают говорить, не давая России хоть немного расслабиться.
- Давайте перерыв. - Внезапно встал Таджикистан, открывая бутылку воды. - Жара сегодня жуть! Мы и так уже почти все разобрали.
И к его удивлению англичанин поддержал это предложение. Пока остальные страны медленно складывали бумаги, договариваясь сходить перекусить в ближайший ресторан или кафе, русская пулей вылетела из зала, все также пряча лицо под своим зонтом.
Голова невыносимо болела, мысли путались, она вся вспотела. Воздуха не хватало, все поплыло перед глазами и, не заметив небольшую складку на ковровой дорожке, россиянка споткнулась об нее, падая на пол, роняя свой “щит от солнца”. В ушах зазвенело, кожа горела от солнечных лучей, оставляющих ожог на правой щеке. Но девушка уже не чувствовала больше ничего. Силы давно покинули ее. Она просто закрыла глаза, готовясь к смерти.
Как же хорошо, что американец поспешил вслед за ней. Он чувствовал, что сейчас может что-то произойти и оказалось все именно так. Увидев Россию на полу без сознания под солнцем, мужчина не думая кинулся к ней, попутно снимая с себя пиджак. Спрятав лицо русской от лучей, он поднял ее на руки, выискивая комнату, где будет хоть немного прохладно и где солнце не сможет до добраться до них. Этим бункером оказалась уборная. Не важно женская или мужская, главное спасти его возлюбленную.
Толкнув ногой дверь, он перешагнул порог туалета, оглядываясь по сторонам. Пусто. Ни единой души. Осторожно уложив россиянку на холодную плитку, США расстегнул ее дубленку, снял меховую шапку и открыл сумочку девушки, в надежде найти там лекарство. Как же хорошо, что она всегда их носит с собой. Шприцы и салфетки с антисептиком. Только он никогда не делал уколы. Видел, но не брал в руки. Но сейчас не до нежностей и страха. Если не помочь, то Россия умрет. Вспоминая учения Беларуси и Эстонии, Штаты оголил ягодицу русской, обработал ее антисептиком и, спустив воздух, сделал первый в жизни укол. Руки тряслись, но жизнь россиянки важнее.
Подложив под ее ноги дубленку, он достал из кармана носовой платок, включил кран, смачивая белоснежную ткань под холодной водой, а после протер ее лицо, в надежде, что русская очнется.
Казалось, время тянулось очень медленно до того момента, когда она открыла глаза, хватаясь рукой за голову.
- США? - заметила россиянка его бледное, но радостное лицо.
- Господи, Россия, ты меня так напугала. Но все хорошо. Я успел спрятать тебя от солнца, теперь все будет хорошо.
- Не будет. Зря ты помог мне. - Устало произнесла та, даже не двигаясь.
- Ты чего, Рос?
- Ничего. Я просто больше не могу. Мне это так надоело. Лучше бы я вообще не рождалась. Эти мучения, эти горы таблеток, хмурые мины врачей. Я не могу жить полноценно, как обычный человек. Еще и работа…. Просто хочется закрыть глаза и ничего не слышать и не видеть.
- Рос, не надо так говорить.
- А как, США? - не сдержала девушка слез, постепенно переходя на крик. - Каждый день я просыпаюсь с мыслями о страхе, таблетках и одиночестве. Я умру одна. В этом темном холодном доме. Иногда у меня просто появляется мысль выйти во двор и увидеть солнце, наплевав на то, что умру. Я не думала о суициде, но сегодня, когда я упала, ко мне пришло озарение, хоть теперь я получу то, что так хочу. Это спокойствие. Этот мир без мучений! Но ты меня спас и опять я заперта здесь! Лучше всем будет, если меня не станет! Я больше не могу!
- Рос. Без тебя никому лучше не станет.
- Почему ты так уверен?! - истошно кричала Россия, посмотрев на него полными слез глазами. - Все только и беспокоятся за меня! Они думают, что должны помочь мне! Тонны жалости, тонны этих взглядов, наполненных разочарованием и усталости! Не хочу больше их видеть! Я хочу быть как все! Хочу гулять, кататься на велосипеде, загорать под солнцем, встретить человека, который будет обо мне заботиться! Я тоже хочу семью! Дайте мне эту нормальную жизнь!…
И внезапно она замолчала, чувствуя чужие губы на своих. Американец, сжимая ее запястье, коснулся ладонью здоровой щеки русской, продолжая ее целовать. Лишь тихое мычание россиянки позволило ему оторваться от ее губ. Он надеялся на удивление, но не на эти полные разочарования и печали глаза.
- Зачем ты это сделал?
- А ты не поняла?
И опять слезы тихо скатываются по ее бледным щекам.
- Если это из жалости, то не надо было. Меня это не успокоит.
- Ты дура? Я не настолько низкий человек, чтобы целовать кого-то только потому, что у него проблемы. Рос, ты совсем ничего не понимаешь?
Получив в отрицательный ответ, мужчина тяжело вздохнул и со всей серьезностью, что у него была, посмотрел на девушку.
- Значит, я вновь тебе все объясню.
И опять поцелуй. Нежный, осторожный и неторопливый. Она уже не сопротивлялась и не хныкала, полностью отдавая себя США. А он пытался передать России все свои чувства, показывая, как она для него важна.