- О, мой народ... - Было ужасно трудно вновь открыть передо всеми свое лицо. Мун вдруг отчетливо почувствовала опасность, вспомнив ужас и изумление, мелькнувшие в глазах тех островитян, что были с нею рядом на краю причала и провожали Снежную королеву в последнее плавание. Теперь ее сходство с Ариенрод станет очевидным каждому - и прежде всего инопланетянам. Даже если они и подозревают правду... Она тряхнула головой, словно высвобождая те слова, которые должна была сказать ждущей их толпе. - Зима окончилась, наконец наступило Лето! Хозяйка приняла наш дар и вернет его девятикратно. Той жизни, что была прежде, тоже пришел конец - так пусть время унесет прочь память о ней, подобно тому, как волны уносят брошенную в них маску или опустевшую раковину. Веселитесь же и готовьтесь к началу новой жизни! - Она решительно приподняла маску и сняла ее.
Толпа - жители Зимы, Лета, инопланетяне - на какое-то мгновение превратилась в единое существо. Восторженный гул и шелест срываемых масок все усиливались - возникали открытые лица, свободные в эти мгновения от былых печалей, грехов и страхов. Волна радостных кличей и приветствий подхватила Мун, проникая ей в душу. Я непременно сделаю этот мир свободным!
Она продолжала стоять, держа маску высоко над головой, и тон толпы понемногу изменился; теперь стены пещеры-гавани дрожали от изумленных восклицаний; люди не верили собственным глазам... "Ариенрод.., это Ариенрод!" Мун чувствовала, как пробуждаются и крепнут те суеверия, что всегда заставляли островитян цепенеть от страха, как по толпе, подобно невиданной паранойе, распространяется неверие; потом представила себе, что будет, когда неверие распространится по всему городу, когда начнется паника... Понимая это, она решила во что бы то ни стало немедленно остановить растущую панику остановить прежде, чем потеряет все то, чего, собственно, еще и приобрести не успела. Как... Как же мне остановить их? И молитвенно прижав руку к трилистнику сивиллы, вытатуированному у нее на горле, она воскликнула:
- Жители Тиамат, Дети Моря! - Она одним движением разорвала ворот платья, открыв всем взорам магический знак. - Смотрите все! Да, я сивилла! Видите мой трилистник - я верно и преданно служу Хозяйке, а имя мое - Мун, Покорительница Зари, дочь Лета, хотя теперь я и стала вашей королевой. Спрашивайте, и я отвечу, и никогда не скажу вам ни одного лживого слова!
Постепенно крики стали смолкать, стихали все звуки; глаза каждого в Карбункуле были прикованы к трилистнику на горле королеве Лета, которая видна была и на многочисленных телеэкранах. Жители Зимы онемели от сковавшего их души ужаса и неуверенности, жители Лета - от переполнявшего их души восхищения той, что являла собой воплощение из Богини, возродившейся в этой юной сивилле. И краешком глаза Мун успела заметить странные, растерянные взгляды, которыми обменивались сидящие на трибунах инопланетяне, видя трилистник на горле женщины, как две капли воды похожей на Снежную королеву...
Продолжая молча наблюдать, хотя сердце билось так, что больно было дышать, она увидела, что постепенно во взглядах людей ослепляющее потрясение сменяется более привычным набором эмоций: от ужаса, смешанного с восхищением, до благоговения и отвращения в чистом виде... Многим казалось, что перед ними был ловко разыгран некий спектакль; на лицах были написаны смущение и неуверенность. Но ни на одном из этих лиц не могла она отыскать и следа вины, стыда, почтительного уважения, истинного понимания только что происшедшей трагедии. В другой раз.., в другой раз та, что будет на моем месте, непременно прочтет на лицах своих подданных и все эти чувства.
Пробежав взглядом по рядам, Мун осмотрелась спокойней. Она стояла в окружении самых старых представителей различных родов островитян. Спаркс по-прежнему ожидал ее возле пустого кресла; его пылающие огнем волосы словно факел указывали ей путь... Он был весь напряжен, как натянутая тетива лука. Мун спокойно подошла к нему и молча встала с ним рядом, снова глядя туда, где среди волн все еще кружились украшавшие носилки цветы и зеленые ветки. Толпа по-прежнему чего-то ждала, неуверенно перешептываясь.
- Они ждут твоего слова, Хозяйка. - К Мун наклонилась та женщина из рода Удачи, что руководила ею во время состязаний.
Она согласно кивнула, снова удивившись себе, как поражалась без конца в течение всей этой оглушительной и праздничной Ночи Масок, не зная, однако, какие слова смогли бы заставить этих людей выслушать ее и понять.., поверить...
Слова отыскались внезапно - но отнюдь не благодаря той, что определяла все ее действия до сих пор, нет, слова эти были порождены силой ее собственных чувств, ее собственным сердцем!
- Люди Тиамат, Хозяйка уже благословила меня однажды, подарив мне человека, с которым я могла разделить свою жизнь. - Она посмотрела на Спаркса, стоявшего с нею рядом, и коснулась его руки, холодной, безжизненной, плетью висевшей вдоль тела. - Потом она благословила меня во второй раз, сделав сивиллой, и в третий - сделав королевой. Я много думала о своей счастливой судьбе и о судьбе этого мира, которую суждено разделить каждому из нас. Я молила Хозяйку указать мне путь, следуя которому я могла бы выполнить Ее волю, стать Ее воплощением. И Она ответила мне! - Да так, как мне и в голову не приходило! Мун помолчала, глядя в море и думая о тайне, что крылась под этими темными волнами. - Я уверена, что обязательно есть причина того, что Она явила вам себя в моем лице, в лице сивиллы. Я пока что не очень хорошо вижу тот путь, что откроется перед нами в ближайшем будущем, но знаю: для того, чтобы пройти по этому пути до конца, чтобы осуществить задуманное Ею, мне нужна будет помощь - помощь всех вас и особенно предсказателей. В Карбункул пришло Лето! Отныне этот город не является запретным для предсказателей - более того, я прошу их считать его своим родным домом! Островитяне! Вернувшись домой, передайте мои слова своим сивиллам и предсказателям, скажите, что я прошу их приехать сюда, если это для них возможно, - не навсегда, а просто в гости - и я расскажу им о той великой роли, которую они должны сыграть в строительстве нашего общего будущего.
Она помолчала, слыша, как перешептываются в толпе, и пытаясь угадать, поняли ли ее люди. Потом посмотрела украдкой на стоявших вокруг нее старейшин и с облегчением заметила на их лицах выражение доброжелательного и благоговейного изумления. Жители Зимы, разумеется, будут сопротивляться - она инстинктивно чувствовала это, - ибо впитали в плоть и кровь страх и ненависть по отношению к предсказателям. Она должна дать им тоже какую-то надежду, предоставить и им возможность участвовать в созидании будущего. Мун видела, как застыли в ожидании чего-то инопланетяне, и чувствовала, сколь велик риск, который она взяла на себя, пригласив в Карбункул предсказателей, и сколь хрупко то равновесие, которое ей всеми силами придется поддерживать, пока инопланетяне не покинут Тиамат...
- Если я.., если вам покажется, что я отступаю от древних традиций и следую неведомым путем, без дорог, прошу вас: верьте мне! Постарайтесь понять, что именно меня избрала Хозяйка для исполнения своей воли... - Она говорила уверенно и спокойно. - Она мой капитан, Она прокладывает путь моего корабля под неведомыми мне звездами... - Куда более неведомыми, чем те, что светятся над нашими головами, Мун снова посмотрела в сторону инопланетян. - Итак, мой первый королевский указ таков: полученное жителями Зимы от инопланетян не должно быть выброшено в море! - Предвкушение подлинной власти, ощущение собственной силы и несокрушимой энергии пело в ее душе. - Вы меня слышите? - И прежде, чем гул толпы заглушил ее голос, выкрикнула:
- Вещи, сделанные руками иноземцев, оскорбляют наши воды, Море задыхается от них. Так что каждому из жителей Зимы требуется принести Хозяйке не более трех даров - не более! И пусть каждый выберет свой подарок сам. Время... Об остальном позаботится время! - Она скрестила руки на груди и стояла, готовая встретить волну гнева.
Однако по толпе прошла лишь легкая рябь испуга и растерянности; то здесь, то там среди изумленных и обрадованных жителей Зимы сверкали всплески смеха или аплодисментов. Мун глубоко вздохнула, с трудом осмеливаясь поверить... Они доверяют мне! Они меня слушают; они сделают все, что я велю... Она наконец поняла то, что давно уже знала Ариенрод: как легко могут сгореть в пламени столь могущественной власти и сдерживающие ее самое оковы, и то, что эта власть призвана была охранять...