Жирные синие мухиСонно сидят на картине.Ходят упорные слухиВ старой прокисшей квартире.
Кто-то уехал в Сухуми,Кто-то в субботу напился,Кто-то давно уже умер,Кто-то еще не родился.
1966
«Серый дождик с неба хлещет…»
Серый дождик с неба хлещет.Он хронически простужен.Оловянным блеском блещутЛужи.
И просвета не видатьНа унылом горизонте.Хорошо бы мне достатьЗонтик.
Разноцветный, озорной,Отгоняющий ненастье,Чтоб раскрылось надо мнойСчастье.
Чтоб в тугие перепонки,Выгнутые, словно сабли,Бились, веселы и звонки,Капли.
1966
Старый Осип
Олегу Осипову
Что ты бродишь, Старый Осип,По обочинам дорог?Снова пьяный? – дома спросятИ не пустят на порог.
Презирающий законы,Расскажи-ка мне опять,Как ты пил одеколоныИ глотал денатурат.
На тебя смотрю я сонно,Я тебе не конкурент.Что поделать, все законно,—Я гнилой интеллигент.
Я на Севере не плавал,Не видал барачных стен,Над судьбой своей не плакалИ себе не резал вен.
Для меня все это внове,Я не знаю ни черта!Или, может, группа кровиУ меня совсем не та?
Ты пойми меня, как надо.Видно, каждому свое.Свой закон, своя отрадаИ свое житье-бытье.
Ну, прощай, бродяга старый,Мой счастливый антипод!Что с тобою завтра станет?Что со мной произойдет?
Расстаемся – остаемсяКаждый на своем пути.Верно, сами разберемся,Как нам быть, куда идти.
1966
Пароходик Альбера Марке
Синий пароходикС красной полосой,На ходу урчащий,Словно пылесос.
Дым, как звон часовни,Тает над водой.Ходит пароходик,Точно заводной.
Никаких волнений,Никаких забот,Не понять, что скороКончится завод.
Как малыш беспечен!Тихая рекаСтанет ложем вечнымЗавтра… Но пока
По весенней Сене!Бегает босой!Синий пароходик!С красной полосой!
1964
«Мне сегодня весело…»
Мне сегодня весело.В зоопарке тесно.Хохочу над хоботомСерого слона.
И этюды ГнесинаГрамотно и пресноПианисты-роботыШпарят из окна.
На чугунной клеткеНадпись «обезьяна».И толпа смеется:Зверь танцует твист.
Воробей на веткеПерья чистит рьяно,А к нему крадетсяКот-рецидивист.
Выхожу из парка.На окошках шторы.ВелосипедистыБешено летят.
Завтра будет жарко.Заперев запоры,Дома пианистыБезмятежно спят.
1966
«Ах, черт!…»
Ах, черт!Поди-ка, что за шутка?Смотри, ты видишь, видишь, тамГуляет жареная уткаПо телеграфным проводам.
Смотри, она еще дымится,Румяной корочкой хрустит,И, аппетитное на вид,Крыло на солнце золотится.
Но кто позволил?ПочемуТам не душа парит, а тело?Царит промасленный ОтеллоВ горячем кухонном дыму.
Он говорит:– Сегодня пир.Духовной пищи жаждет мир.С душою поменявшись, телоНа небеса лететь хотело,Но не смогло и ходит тамПо телеграфным проводам.
1966
«Чего я стою? Сколько дважды два?…»
Чего я стою? Сколько дважды два?Четыре – отвечают. Я старею.Уже за мной недобрая молваТоропится, вытягивая шею.
Опомнишься в квартире городской,В чужом пиру – и темном, и невнятном,Где свечи обливаются тоскойИ на паркете оставляют пятна.
Опомнишься – великой теснотыНе пережить в полуметровом свете,И обречен бессмертию не ты,А бронзовый подсвечник на буфете.
1966
Нарекаци
По белому свету шаталсяОдин пожилой армянин.Он грамоты где-то набралсяИ жил совершенно один.
Жены не имел он и дочки,Жилья не имел и стола,Лишь книга на желтых листочкахПри нем постоянно была.
Читал он старинную книгуВ гостиничном чахлом дыму,И гор обнаженные сдвигиВ душе рисовались ему.