− Времени мало. Всего до вечера, − шепчу, сделав рваный вдох. Снова волоски на теле поднимаются от ощущения запретной грани.
− То есть… тебе даже время и место встречи назначили?
И снова я могу только молчать в ответ.
− Не можешь сказать? – с пониманием спрашивает Сенд.
− Прости. Прямо никак не могу.
− Ладно. Что-нибудь придумаем. Пойдём в дом. Позавтракаем и сразу перейдём к помолвке.
− Помолвке? – удивлённо поднимаю на него глаза.
Сейчас, когда меня всё ещё трясёт после кошмара, когда Бриэнн снова исчезла, когда от страха и безысходности сеова хочется выть, мысли о помолвке кажутся невероятно дикими и неуместными. Какая помолвка, если моя сестра возможно сидит где-то в клетке? Какая помолвка, когда Кукловод угрожает убить Сендоа, если я к нему не вернусь?
− Именно. Помолвка. Чтобы в новогоднюю ночь ты могла расколдовать свою Бри, нужна помолвка, − терпеливо напоминает он мне. – Вытащим твою сестру из лап Кукловода и сразу перенесёмся домой, чтобы снять проклятье. Не бойся. Успеем и всё решим. Ты не одна больше. И тебе есть на кого положиться. Привыкай к этому.
− Но как же… мой кошмар? И Бри… Я не могу вот так, − потерянно качаю головой.
Сенд тяжело вздыхает. Склонившись ко мне, берёт моё лицо в ладони. Смотрит очень серьёзно в глаза.
− Мири, этот кошмар был рассчитан на то, чтобы запугать тебя. Запугать и толкнуть на необдуманные действия. Он пробрался в твои мысли, туда, где ты беззащитна перед ним. И мозг воспринял за правду то, чего на самом деле не было.Ты ведь это понимаешь? Всё это ничего не значит. Он меня не убьёт. Не отрицаю, что Кукловод довольно опасный противник. Но и меня достать не так-то просто. А с Бриэнн он ничего не сделает. Как я уже говорил, она нужна ему, как рычаг давления на тебя. Так что не бойся. Мы со всем справимся. Пойдём в дом.
27.2
Мне дико непривычно то, что сейчас происходит. Я уже настолько привыкла во всём полагаться только на себя, принимать все решения самостоятельно, что воспринимать чужие доводы и оглядываться на ещё чьё-то мнение, мне крайне сложно.
Ещё и от эмоций штормит так, что дышать больно. Сон, молчание Бриэнн, пережитая боль, страх, делают меня больной, мешают соображать и мыслить здраво. Но именно это и становится для меня самым веским доводом.
Сенд прав. Влодэк именно на это и рассчитывал. В своей излюбленной манипулятивной манере он полностью вышиб меня из состояния равновесия, найдя самое слабое место, сокрушил все защитные барьеры, и умело надавил, требуя подчиниться. Уж кто-кто, а Кукловод умеет дёргать за ниточки, вынуждая своих жертв плясать под его дудку.
Сейчас страх застилает мне глаза, путает мысли. Движимая страхом, я уже однажды угодила во все ловушки, которые он для меня расставил. И обещала себе, что такое больше никогда не повторится.
А значит… мне нужно довериться тому, кто способен видеть ситуацию здраво. И, самое главное, играет на моей стороне.
Вот только…
− Мне страшно, Сенд, − признаюсь, смотря в глаза своему мужчине. – Мне так страшно.
− Я знаю, малыш, − привлекает он меня к себе, целует в лоб. – Но всё будет хорошо. Вот увидишь.
С этими словами обнимает за плечи и всё-таки увлекает к дому.
На крыльце я оглядываюсь назад. Смотрю в сизое небо. И снова зову. Безответно.
В вестибюле мы натыкаемся на тану Родику. Экономка, в дорожном шерстяном платье, с тёплым пальто в руках радостно улыбается нам, играя ямочками на румяных щеках.
Она куда-то собралась?
И я вспоминаю, что улыбчивая и словоохотливая экономка Сенда вроде как хотела к дочери на праздники наведаться. Но дороги замело. Может, прочистили уже?
− Доброе утро, лаэрд, лаэри, − кланяется она. – Морозное утречко сегодня выдалось, правда? Я уже отдала все распоряжения, девочки выполнят всё, как следует. В остальном подменит Ороиц. А мне пора. Дорогу расчистили ещё вчера вечером.
− Тана Родика, а может, вы всё-таки передумаете? – мрачно взирает на неё Сенд.
− Не могу, лаэрд, – с извиняющимся видом качает та головой. – Вы же обещали, что отпустите. Меня дочка с внуками ждёт. Я обещалась, что в этом году точно отпраздную Йоэль вместе с ними. Да и у вас теперь ваша лаэри есть, уж она-то точно и порядок в доме удержит и праздник устроит, что надо.
Лестно, конечно, что она такого высокого мнения обо мне, но я теперь сама ни в чём не уверена. Какое теперь празднование? Мне бы выжить.
После того, как обрела надежду и веру в лучшее, снова с головой окунуться в то, отчего так долго бежала, невыносимо больно. И мне огромного труда стоит не поддаваться тоскливому отчаянию. Не горевать о том, что не случилось. Потому что ещё не всё потеряно. Сенд попросил ему довериться. И я постараюсь. Я буду верить. Иначе свихнусь. В этот раз окончательно.