— Потому что теплые отношения, возникшие между нами, подразумевают доверие друг к другу.
Роджер, вспыхнув, недоверчиво поглядел на сестру, но тут же ей улыбнулся.
— Впредь буду выражаться осторожнее, Кристина. Но все же преступление произошло здесь, нельзя забывать, что Джастин известный драматург.
— А что, к драматургам следует как-то по-особенному относиться? — быстро спросила Кристина.
В конце внутреннего дворика она увидела возвращающегося с улицы Джастина.
— Нет. Но есть некоторые вещи… Во-первых, он был женат на красавице Майре Бреккенридж. Во-вторых, люди театра живут несколько иной жизнью, чем обычные смертные, — вспылил Роджер.
— В-третьих, он живет несколько иной жизнью, чем так называемые «люди театра»! — запальчиво ответила Кристина.
Все эти годы она оберегала родителей, не показывая им, как опустошена после первого неудачного брака, и обо всех невзгодах своей личной жизни обычно рассказывала Роджеру или Сью.
— Ответь, Роджер, друг он тебе или нет?
— Он отличный парень.
— Так что же тебя смущает, не пойму.
— Он мне друг, а ты ждешь нечто большего.
— Я прекрасно осознаю, что я делаю.
Роджер не успел ответить, потому что в комнату вошел Джастин с тремя банками пива в руках.
— Роджер! — Он перебросил одну банку, и Роджер ловко поймал ее. Джастин поглядел на Кристину. — Кристина?
— Холодно. Меня познабливает. И как только вы можете пить холодное пиво.
— В такой напряженный момент глотнуть холодного пива даже приятно, — возразил Джастин и сбросил на диван свою парку. Он был одет так же, как в то незапамятное мгновение, когда она впервые увидела его: клетчатая рубашка, только на этот раз синяя, джинсы в обтяжку и высокие зимние ботинки. Волосы у него все еще оставались мокрыми, а темно-синие глаза сливались с синевой его рубашки.
— Я заберу Кристину с собой и на снегоходе отвезу к себе, — обратился Роджер к Джастину. — Сью очень хочет ее видеть.
— Но еще день-другой, и дороги будут расчищены, — не сдавался Джастин. — Почему бы не подождать хотя бы еще чуть-чуть. Я помогу вытащить машину из сугроба, осмотрю, проверю мотор, все ли в порядке, и тогда…
— Но моя жена начнет еще больше беспокоиться, теперь и за меня!
— Успокоится, если узнает, что с Кристиной ничего плохого не произошло, и она в надежных руках.
— Подождите! — вмешалась Кристина. — Вы обо мне рассуждаете так, будто я вообще не существую на свете. А если я вам обоим скажу «нет»?
Мужчины недоуменно посмотрели на нее, их уязвила такая независимость Кристины, способной им обоим сказать «нет!» и поступить по-своему.
Но Кристина была настроена миролюбиво и быстро перешла к обязанностям гостеприимной хозяйки:
— Не волнуйтесь, все отлично. Я сейчас сделаю кофе, а для остроты добавлю слоновью порцию бренди.
— Послушать тебя, так слюнки текут, — сказал Джастин.
— Да, это будет получше пива, — поддакнул успокоившийся Роджер.
— Почему бы тебе не сварить кофе на всех? — предложил Джастин.
— Разумеется, — сказала Кристина и шутливо добавила: — Не хватает для полноты картины футбольного матча по телевизору.
Может быть, и в самом деле идет этот несносный футбол по телевизору? Ей было бы намного спокойнее, если бы они поменьше разговаривали друг с другом.
Устроившись на кухне, Кристина принялась за приготовление кофе, хотя сердце у нее замерло. Они были там одни: Роджер, знавший все превратности ее жизни, и влюбленный в нее Джастин, безоглядно вверившийся ей, почти незнакомой женщине.
Кристина поспешила обратно в гостиную, где ничего не изменилось: Роджер по-прежнему сидел на гранитном выступе камина, а Джастин все также стоял возле дивана. Оба с ожиданием посмотрели на нее.
— Кофе вот-вот будет готов, — так объяснила она свое неожиданное появление.
— Отлично! — весело сказал Роджер.
Кристина облегченно вздохнула. И тут она увидела, что кулаки у Джастина крепко сжаты, будто он собирается разнести вдребезги кирпичную стенку перед собой.
— Выпьем и поедем домой, — обратился Роджер к Кристине. — Сью с ума сойдет от беспокойства.
— Роджер, ты опять забываешь, что это решаю я, — твердо сказала Кристина. Она глядела на Роджера, потом взгляд ее со страхом обратился к Джастину.
— Справедливо, — ответил Роджер, — но все-таки…
Что означало это «но», он не стал разъяснять. В комнате воцарилась неестественная тишина. Один молчал, потому что вполне успокоился в атмосфере уюта и предвкушении горячего кофе с бренди. Другой же замер в напряжении, напоминая заряженный снаряд, готовый вот-вот взорваться.
Кристина в смятении пошла за кофе.
Джастин что-то узнал, и сейчас изо всех сил пытается сдержаться, чтобы не устраивать неприглядной сцены на глазах у Роджера, подумала она.
— Я тебе помогу, — раздался голос Джастина. Кристину сковал ужас. Сейчас больше всего на свете она боялась остаться с ним с глазу на глаз.
— Ты думаешь, я не справлюсь одна? — спросила она безмятежно.
— Не сомневаюсь, — ответил Джастин и поглядел на нее волком, как будто она в одночасье стала его злейшим врагом.
Он прошел впереди нее на кухню.
— Ты не доверяешь моим кулинарным способностям? — опять попыталась все превратить в шутку Кристина.
Голос Джастина прозвучал спокойно и тихо, но это было обманчивое спокойствие, как перед сильной бурей.
— А почему я вам вообще должен в чем-то доверять, мисс Кеннеди?
Кристина сделала вид, что ничего не понимает.
— Если ты хочешь, сам принеси себе кофе… Голос у нее осекся. Джастин неподвижно стоял перед ней, засунув сжатые в кулак руки в карманы. Повернувшись к Роджеру, он многозначительно улыбнулся, взял Кристину за локоть и зловеще приказал:
— Нет, мы принесем его вместе, малышка!
И рывком он грубо толкнул ее в кухню. Роджер, полный недоумения, наблюдал за происходящим.
Джастин закрыл дверь кухни и отпустил Кристину с такой брезгливостью, будто опасался заразиться. А когда он взглянул на нее, Кристине от страха захотелось спрятаться под стол.
— Вы все получили, что желали, мисс Кеннеди?
— Послушай, я не понимаю, что ты имеешь в виду?
— О, а я думаю, что прекрасно понимаете, — нарочито вежливо сказал он. «Луис Лэйн и прочие звезды журналистики ей в подметки не годятся!» Это я цитирую Роджера. Что скажете на это, мисс Сенсация, мадам Через-все-щели-пролезу?
— Подожди… Послушай меня, — взмолилась Кристина.
— Будешь утверждать, что не репортерша?! — Его глянцевито-черные брови взметнулись вверх.
— Я репортерша, но…
— О Боже, зато кто же я, если не обманутый простофиля? — сказал Джастин еле слышно. — Не я ли по своей непростительной наивности подумал, что не способна полюбившая женщина в своей хитроумной игре зайти так далеко, как это удалось тебе.
Кристина вспыхнула от гнева:
— Ты оскорбляешь меня, о чем впоследствии горько пожалеешь! — бросила она в ответ.
Джастин, казалось, даже и не услышал ее.
— И я, как глупая рыбешка, попался в твои коварные сети! Да, это будет «статья века» — уж в этом-то я теперь не сомневаюсь.
— Не собиралась я писать никакой статьи.
— Что же, наша встреча чистая случайность?
— Да.
— Но ты даже не удосужилась упомянуть о том, как зарабатываешь на жизнь, хотя у нас было столько времени!
— Если ты не способен поверить мне просто так…
— Милочка моя, после твоего обмана я не рискну попросить у тебя стакана воды, даже если буду умирать от жажды! Мало ли что там может оказаться.
Это был конец их отношений! Кристина догадывалась, каков может быть разгневанный Джастин, и именно поэтому всячески оттягивала признание. Но она собиралась в добрую минуту сказать ему всю правду, заключающуюся в двух словах: «Я — журналистка!».
Она же поверила ему даже после того, как он небрежно произнес при ней чудовищное слово «убийство». Может быть, это была утопия, но она надеялась на его доверие тоже.