— А дело это очень простое, — коротко усмехнулся Нир, опуская голову. — За порог шагнуть может не каждый, и тут даже не имеет значения твоё желание, готовность и любые твои действия. Только то, кто ты есть. Способности, с которыми ты родился.
— Родился, как я понимаю, не просто так, волей случая? — прищурилась я.
— Верно. Первая ступень это мать. Тоже эссаада. Там всё довольно непросто, нужно много чего заранее рассчитать, провести несколько ритуалов, и в результате появляется маг с особой аурой. Неполной, недостроенной, можно сказать. Когда я об этом прочитал, сразу понял, почему Рэймон, не будучи ни дураком, ни лентяем, пренебрегающим обучением, всегда был не в ладах с практической магией. Он сам по себе нестабилен… был нестабилен, отсюда и непредсказуемые последствия его действий.
— Вроде толпы зомби вместо одного? — невольно улыбнулась я.
— Вроде того, — серьёзно подтвердил Нир.
— Но теперь такого больше не будет?
— Нет, больше не будет. Вторая ступень — это женщина. За счёт тебя построение его ауры полностью завершилось. И теперь он, можно сказать, первый после Бога. Настолько абсолютной силы, как у самого Творца, у него, конечно, нет, но с богиней, чуждой нашему миру, не имеющей здесь настоящей, полной власти он может соперничать на равных. В нашем мире, разумеется.
— С богиней? — оторопело переспросила я.
— Ну да, с богиней. А кто такая Безымянная, как ты думаешь?
Я честно задумалась. Всегда считала её чем-то вроде нежити, только очень сильной и могущественной. Образ Бога в моём сознании был совершенно другим. Не таким… человеческим, что ли. Полностью отрешённым от мирской суеты, высшим. А Безымянная вела себя как банальная гнусная стерва. Жестокая, жадная, мелочная и мстительная. Чаще всего, во всяком случае. Не тянула она на богиню, как по мне.
— Боги тоже разные бывают, как и миры, — усмехнулся Нир.
— Ладно, предположим, — согласилась я, не желая начинать философских споров. — Что она вообще тут делает?
— Шкуру свою спасает. Она создала мир, но неудачно, он сам себя уничтожил. И ей бы следовало погибнуть, расплачиваясь за эту ошибку. Но нет, она решила захватить себе другой. Дальше я точно не понял, отношения между богами штука запутанная и никому доподлинно неизвестно, как они устроены. Но суть, кажется, в том, что убивать друг друга боги не могут. Приходится искать другие варианты. Вот она и оказалась запертой в сумерках, этаком междумирье.
— Ни войти, ни выйти? — усмехнулась я.
— Без имени так и есть. Она думала вернуть его себе с помощью Мораэна, но почему-то не получилось.
— И теперь она хочет этого добиться с твоей помощью?
— Не только с моей, — вздохнул Нир. — И если уж честно, эту часть я сам толком не понимаю.
— Ладно, потом разберёмся, — проворчала я. — Скажи только, как давно ты всё это знаешь?
— Кто такая Безымянная — со вчерашнего дня. А остальное… наткнулся на одну книгу у деда в библиотеке. Случайно.
— И промолчал обо всём этом ты тоже случайно? — процедила я, чувствуя, как начинаю закипать от злости.
— Нет.
— Из вредности? — предположила я, со всех сил сжимая кулаки, чтобы сдержаться.
— Нет, и не из вредности. Я вообще не хотел, чтобы вы всё узнали. Так было бы лучше. Если бы вы с Рэем считали свои… отношения какой-то влюблённостью, а не просто магически обусловленным влечением, ты ненавидела бы только меня, а с ним может быть… может, ты была бы с ним счастлива. Ну признай, ведь у тебя были такие мысли?
Я больно прикусила губу. Бесполезно отрицать, такие мысли у меня были. В моменты, когда мне было просто хорошо. И узнать настоящую причину этого "хорошо" оказалось до дрожи мерзко. И да, в чём-то Нир был прав — знай я тогда, что дело не в тех фальшивых чувствах, что на самом деле ничего и нет, что всё это магия… точно бы не выдержала. Те иллюзии, что родились в кабинете и потом, всё же немного спасали от безжалостной действительности.
— Прощения попросить не хочешь? — процедила я сквозь стиснутые зубы.
— А есть смысл? — почти прошептал Нир, не глядя на меня.
— Нет, — качнула головой я. — Но знаешь, так делают, когда сожалеют и раскаиваются.
Повисла долгая пауза. Я сидела, опять глядя на груду каменных обломков посреди площади, и считала вдохи и выдохи. На этот раз я не ждала какого-то конкретного ответа. Мне было просто интересно, каким он будет.
— Я не раскаиваюсь, — ответил Нир, наконец-то посмотрев на меня. — Никакого другого выбора просто не было, ты и сама это понимаешь. И сожалениями мои чувства тоже вряд ли можно назвать. Мне просто кажется, что для меня в этом мире вообще всё закончилось. Осталась одна последняя цель — и ничего после.