Я киваю, глядя сквозь слезы на пузырьки в моем бокале. Это была глупая розовая мечта.
– Ты хотела кормить своих постояльцев домашней выпечкой и дарить им магниты с изображением твоей гостиницы на память.
– А когда летний сезон заканчивался, закрывала бы все двери и жила на первом этаже. Читала бы книги в кресле-качалке и смотрела на бушующее море, – заканчиваю я, вытирая слезу с щеки. Боже, а ведь я действительно мечтала об этом и всегда говорила Ларе и Вике, как сильно хочу жить у моря, вдыхать морской воздух и любоваться закатами и рассветами из широких окон спальни. Выходить по утрам на пляж и чувствовать прохладный песок под ногами, обдуваемый летним ветерком. – Ты это помнишь.
– Конечно я помню это, Анют. И не хочу, чтобы ты забывала свою мечту.
Всхлипываю и улыбаюсь одновременно, а Вика гладит меня по плечу.
– Надеюсь, что новая работа принесет тебе не только финансовую стабильность, но и изменит твою жизнь, – подытоживает она, поднимая бокал. – Ну, за тебя, моя хорошая!
Мы чокаемся бокалами, и выпиваем залпом золотистый напиток. Закусываю конфетой с орешком, чувствуя как шампанское приятно разливается по телу, заставляя ощущать еще большую слабость.
– А теперь, показывай мне все, что купила сегодня!
Следующие двадцать минут я примеряю обновки, кривляясь перед зеркалом – шампанское здорово ударило в голову, а Вика восхищенно хлопает в ладоши всякий раз, когда я начинаю дефилировать. К тому моменту как героиня Джулии Робертс принимает утреннюю ванну, напевая песню Принца, мы с Викой уже лежим на ковре с раскиданными подушками. Шампанского в бокалах осталось на два-три глотка, а конфет в коробке всего две.
– Я тут на днях видела Пашу, – говорит Вика сонным голосом. Она смотрит в экран телевизора, и ее глаза уже не так живо реагируют на действия героев. Должно быть, действительно устала, а алкоголь и вовсе отнял последние силы, как и у меня. – Спрашивал о тебе.
– Надеюсь, ты сказала, что у меня все замечательно?
– Точь-в-точь.
– Мо-ло-дец, – с расстановкой говорю я, крепче обнимая мягкую подушку.
– Козел он, Ань. Настоящий козел. Просто козел всех козлов. Надеюсь, когда-нибудь получит по своей слащавой морде крепким кулаком.
Мне не хочется портить этот славный вечер воспоминаниями о человеке, который бросил меня в самую трудную минуту. Время, кажется, излечило мое сердце, и я уже не чувствую той боли и обиды, что были поначалу, но больше никогда не подпущу этого человека к себе.
Действительно, вот бы влепил ему кто-нибудь по самое число. Вот же и злюка я!
– Думаешь у меня получится? – спрашиваю, переворачиваясь на живот. – Я уезжала отсюда всего лишь один раз в десятом классе и то на две недели, а тут целых полгода! Там нет никого, кого бы я знала. Там вечный мороз и вьюги. Но, черт возьми, это место – высший пилотаж.
– А ты Скарлетт Йоханссон и перед тобой открыты все дороги, – сонно тянет Вика. – Почаще улыбайся. Твоя улыбка способна растопить лед.
– Божечки, какая ты забавная, – улыбаюсь я. – А что, если не понравлюсь им? Меня даже не видели, со мной не проводили собеседование, а уже взяли на работу. Как такое может быть?
– Ты просто Скарлетт Йоханссон и этим все сказано, – взмахнула рукой Вика.
– Да брось ты! – отмахиваюсь я и вновь переворачиваюсь на спину. Смотрю в белый потолок и люстра в моих пьяных глазах немного кружится.
– Руководство, а точнее тот, кто занимается подбором кадров видел тебя. Я отправляла фото. И не бойся, выбрала самое классное. Ты там на какой-то конференции, в белой рубашке и собранными в пучок волосами. Такая серьезная мадам.
– У-у-ужас! – тяну я, закрывая лицо руками.
– Ты будешь скучать по мне? – вдруг спрашивает Вика, сев на корточки передо мной. – Сильно-сильно?
Я бы тоже поднялась, но мое тело окутала пьяная лень, поэтому продолжаю лежать на ковре.
– Что за глупые вопросы, конечно же буду!
Она задумчиво кивает, как будто сомневается в моем ответе. Ее неряшливый хвост вовсе распустился, и длинные лохматые пряди раскинулись по спине и плечам.
– А как думаешь, тебе будет одиноко, когда ты заселишься в свой номер послезавтра?
Не выдерживаю и все-таки сажусь напротив подруги, решившей позадавать мне глупые вопросы, ответы на которые она прекрасно знает и без меня.
– Так, в чем дело?
– Отвечай на мой вопрос! – требует она.
Я недовольно вздыхаю:
– Конечно, мне будет одиноко, потому что я буду скучать по тебе и дому. Да я уже скучаю!