Белое нечто оказалось кошкой. Рослой, лохматой, с розовым ошейником на шее, на который был повешен блестящий металлический рыбий скелет.
— Мняу! — тоскливо поприветствовала подошедших кошка.
— Осторожно, — перевел Марти Сью.
— Ладно, ладно, — пообещал Олег.
Сначала он попытался подойти к кошке, но снег под ногами сразу же поехал, намекая, что это не лучшая идея. Потом, наплевав на то, что снег мокрый, парень лег на живот и пополз за котенком. Медленно и торжественно процессия добралась до кошки и ямы, в которую та заглядывала. Парень тоже заглянул.
— И тут Лары нет, — сказал он, осмотрев содержимое снежной ловушки с ног до головы.
Щупленькое такое содержимое, яростно сверкавшее карими глазами.
Как он тащил эту девчонку из ямы, впоследствии Олег помнил смутно. Нет, сначала все шло хорошо. Кареглазая схватилась за руку, уперлась ногами в сползающий снег и попыталась подтянуться. А потом парень почувствовал, что его опора проседает и резко сдал назад. Край ямы благополучно ухнул вниз, вызвав проклятья и ругань, достойную строителя со стажем. Руку Олег каким-то чудом не отпустил, и не глядя, опять попытался тянуть.
В общем, к тому моменту, как спасательная миссия была благополучно завершена, всем было весело, жарко и мокро. Даже кошка выглядела не лучше той мокрой курицы.
— Олег, — представился парень спасенной красавице.
— Катя, — протянула руку девушка.
— Конкурентка, — негодующе произнес котенок.
Кошка тоже что-то мяукнула.
— Правда? — обернулась к ней спасенная.
Кошка мяукнула еще раз.
Девушка печально вздохнула, встала на ноги, попыталась отряхнуть налипший на одежду снег.
— Знаешь, — сказала, не поднимая головы. — Ты, наверное, хороший парень и все такое, но у меня ребенок аллергик. А это ужасно. И… В общем, мне нужно первой дойти.
И пошла. Точнее побежала впереди своей кошки. Олег ошарашено понаблюдал и совсем не удивился, когда женская фигурка пропала из виду.
— А еще говорят, что блондинки дуры. Брюнетки не лучше, — прокомментировал парень, перевел взгляд на Марти Сью, и тот понятливо повел хозяина к басовито завывавшей кошке.
Видать, тоже обзывала излишне шуструю молодую мамочку не самыми ласковыми словами.
Во второй раз Катя сбегать не стала. Шла себе задумчивая и печальная, даже на мяуканье кошки внимания не обращала.
— На что у него аллергия, — спросил парень. Молчание угнетало.
— Легче сказать, на что нет. И на шоколад, и на антибиотики какие-то, никак название не запомню. Съел кусок мяса, а оказалось, свинку этой гадостью полечить успели. На пищевые красители. Вот попробуй, объясни ребенку, что нельзя ему эти конфеты есть. Совсем. И не уследишь же…
— Понятно, — сказал Олег.
Что бывает при аллергии, он примерно представлял. О шоке каком-то слышал. Страшилку о парне, который чуть ли не всей кожи лишился, видел. В общем, Кате не позавидуешь.
Расспрашивать о чем-либо больше не хотелось. Лучше тишина, чем такой разговор.
Котенок и кошка бодро семенили впереди. Солнце, вопреки всем законам природы, все так же припекало затылок, не обращая ни малейшего внимания на то, что небольшая группа уже несколько раз меняли направление движения. Или наоборот, обращало? И подстраивалось, прыгая по небу из стороны в сторону?
— А ты зачем идешь? — спросила Катя, видимо, ей тоже молчать надоело.
— Да так, ерунда, — широко улыбнулся парень.
— Рак у него, — сказал Марти Сью.
Кошка замерла, как на фотографии, с поднятой для шага лапой, потом обернулась и мяукнула.
— Ерунда?! — вытаращилась девушка.
— Смотря с чем сравнивать, — уточнил Олег. — Не болит же.
— Так то пока, — мрачно предрекла Катя.
К счастью, далеко этот разговор зайти не успел. Кошки остановились, уселись на снег и дружно уставились на что-то в воздухе. На что именно, люди спросить не успели. Воздух подернулся дымкой, задрожал, а потом неспешно, словно кто-то рисовал акварельными красками, появилась небольшая островерхая башенка. Светло-серая и гладкая, будто обледеневшая.
— Пришли, — сказал Марти Сью.
Дверь, почти неотличимая от стены, открылась, выпустив из башни цветочный аромат и здоровенного кошака, белого, с надорванным ухом и криво сросшимся у самого кончика хвостом. Он недовольно посмотрел сначала на кошку, потом на котенка и лишь после этого перевел немигающий зеленый взгляд на людей.
— Вас двое, — обвиняюще сказал он. Ждать, что ему на это ответят, не стал. — И что теперь делать? В башню зайти может только один. Дверь после того, как кто-то вошел, будет открыта не дольше половины минуты, потом она захлопнется до следующего года. Но вы дошли, а значит, имеете право выпить воды.