Аааа, и цветы, и кулон, и краснеет. Все, я влюбилась! А Даниэль тем временем аккуратно положил кулон сверху на букет. На тонкой витой цепочке висел голубой прозрачный камень похожий на топаз, только чуть поярче. Размером камень был примерно с небольшое перепелиное яйцо и такой же формы. Выглядел этот амулет очень просто и в то же время изящно, и я бы с удовольствием его носила все время, он идеально вписался бы в комплект и к джинсам и к легкому платью или костюму. Хотя костюмов у меня нет, это я так, образно.
— Какая прелесть, — я подняла глаза на Даниэля. — Спасибо, вы не представляете, как я тронута. Даже если ничего не получится, и я не смогу их забрать, все равно, спасибо.
— Катя, вы, пожалуйста, сейчас не убирайте с них руку, ну, чтобы между вами был контакт. Вы всегда так стремительно исчезаете, я не успеваю с вами даже попрощаться. — Он снова улыбнулся. — Вдруг сработает магия? Мне бы очень хотелось, чтобы вы смогли забрать этот амулет. И цветы.
Я послушно кивнула и положила руку поверх кулона, лежащего на стеблях цветов. Взять их я не смогла, когда попробовала, пальцы просто проскользнули мимо, но когда моя ладонь лежала вот так поверх них, я их как-то ощущала кожей.
— Катя, расскажите мне о себе, может, мы успеем еще немного поговорить? — И снова улыбается так светло.
— Вам опять сказку? Страшную или веселую? — Я хихикнула.
— Нет. — Даниэль тоже улыбнулся. — Сказку в другой раз, хорошо? Расскажите мне о себе? Я уже знаю, что вы с мамой живете. А ваш отец?
— А я не видела его никогда. Точнее видела, но только на фотографии.
— На фотографии?
— Нууу, это такой портрет. Мгновенно делается специальным аппаратом, а потом переносится на бумагу. Так вот и отца я видела только на фотографии. Он погиб еще до моего рождения.
— Ооо. Примите мои соболезнования. А как он погиб?
— Разбился на мотоцикле. Был сильный дождь и его занесло на дороге.
— Э, знаете, Катя я не понимаю половины слов, которые вы говорите. — Даниэль смущенно улыбнулся. — Мотоцикл это что?
— Гм. Транспорт такой, очень быстрый. Двухколесный, работает на топливе, не знаю на каком, на бензине, наверное. — Я тоже улыбнулась.
— На бензине?
— Ага. Или на дизеле. Но это вряд ли. Если хотите я узнаю поточнее и потом вам расскажу.
— Катя, вы думаете, я знаю, что такое топливо, бензин и дизель? — Даниэль говорил серьезно, но глаза его смеялись.
— Мда. Ну, хорошо, представьте себе… — я задумалась какого размера примерно мотоцикл, — ага, вот примерно осла. Только вместо четырех ног, пусть у него будет два колеса, одно спереди, другое сзади, а вместо головы руль с двумя ручками, за которые держаться. Так, ну седло, куда садиться, а вместо попы специальный бак, куда заливать это самое топливо. Еще мотор должен быть, педали. — Чем дальше я говорила, тем сильнее понимала, что я сама совершенно не представляю, а как же этот самый мотоцикл устроен. Я их видела только мельком на улице и никогда не приглядывалась. — Эээ, а потом как-то это самое топливо сгорает, от этого работает мотор, и мотоцикл вжих, и быстро едет.
— Мотор?
— Мотор. — Я печально кивнула. — Даниэль, я не знаю, как объяснить. Мотор это такая штука, которая крутится, а из-за этого движения техника работает. Я знаю только, что эти моторчики есть практически в любой технике. Ну, кроме велосипеда и самоката.
— Велосипеда? Самоката? — Даниэль не выдержал и издал смешок.
— Ага. — Я запечалилась. — Знаете, вот я живу среди этих вещей и техники, они меня каждый день окружают, но я совершенно не представляю, как все это работает. Телевизор, компьютер, телефон… Я просто пользуюсь этим и все.
— Как много незнакомых слов. — Он улыбнулся. — Катя, но давайте вернемся к вам? А про всю эту технику, как вы говорите, вы мне по возможности будете рассказывать? Мне очень интересно.
— Хорошо. А про меня, я собственно уже рассказала. Отец погиб, когда меня еще и не свете-то не было, а мама узнала о том, что ждет ребенка уже после его гибели. Вот. И хотя ее все уговаривали избавиться от беременности, потому что ей было всего 19 лет, она не согласилась, так как очень сильно любила папу, и захотела, чтобы у нее осталась хотя бы частичка его, как она говорит. Вооот. Так мы и жили. Родители папы ей не поверили, что это от него она ждала ребенка, и не признали меня, и мы жили с мамиными родителями и с ее бабушкой. А потом бабуля умерла и оставила в наследство квартиру, в которой мы с мамой вдвоем и живем. А мама так и не вышла больше замуж, хотя она еще молодая и очень красивая.