— Не стоит, — он едва заметно качнул головой и собирался что-то добавить, но девушка его перебила.
— Я не специально, честное слово, — испытывая чувство жгучего стыда, говорила Зина. — Просто мимо проходила и обронила случайно, — принялась сбивчиво оправдываться, смотря на нахмуренное мужское лицо напротив. — Хотела поднять, и… — тяжело вздохнув, она отвела взгляд в сторону, — всё правда случайно получилось. Простите.
Отчего-то защипало в носу, к горлу подступил ком, а глаза стали наливаться предательской влагой. Как ребёнок, честное пионерское. Уже в который раз за этот невероятно длинный вечер, девушка захотела провалиться сквозь землю! Или перенестись в прошлое и ни за что не соглашаться отвезти эту злосчастную папку Вадиму. Сколького бы можно было избежать!
Неожиданно она почувствовала тёплые ладони, обхватившие её щёки, и вынуждающие поднять голову. Зина совсем не заметила, как он оказался рядом, слишком бесшумно подошёл. Чёрные глаза Вадима казалось бы, пытались что-то увидеть в её бесцветных голубых.
— Прекрати, — мужская ладонь аккуратно смахнула две одинокие слезинки с девичьего лица. — Я тебе верю.
Три слова, всего три чёртовых слова, а с её шеи, словно удавку с огромным булыжником на привязи сняли, даровав жизнь. Лишь теперь она вновь смогла спокойно вдохнуть.
А потом немного растеряно моргнула:
— Почему? — будь она на его месте, то вряд ли бы так легко поверила мало знакомому человеку. А может он это просто так сказал, для отвода глаз? Может попросту боится женских слёз?
Вадим лишь слегка улыбнулся:
— Не находишь, что у тебя была масса возможностей узнать, что находится в папке, до того как ты оказалась в этом доме?
Зина, словно в дурмане, смотрела на Вадима, на то, как преобразило его лицо обыкновенная улыбка, которую она видела впервые в своей жизни. Она привыкла к его нахмуренным бровям, суровому взгляду и ровному, точно у бесчувственного запрограммированного робота, голосу. И то, что она видела сейчас, вызывало внутри неё ответный отклик, разливавшийся теплом в груди. Этот отклик ей совершенно не понравился, не к этому человеку она должна такое испытывать…
Это и стало той заветной отрезвляющей мыслью, соломинкой утопающего, за которую она ухватилась, выныривая из непонятного головокружительного дурмана.
Обхватив его ладони своими руками, она мягко, но настойчиво, освободила своё лицо от мужского прикосновения.
— Логично, — шмыгнув носом, запоздало ответила Зина. — Возможностей было действительно много.
Она смотрела куда угодно, только не на него. Казалось, что как только она хоть мельком взглянет в его глаза, то Вадим тут же всё поймёт. Поймёт то, чего она сама не в силах понять, как бы пафосно не звучали эти слова сейчас. Нужно было время, чтобы привести мысли в порядок, разложить всё по полочкам и разобраться, что же происходит в её собственной голове.
Взгляд сам по себе зацепился за стрелки настенных часов, показывающих ровно девять часов вечера.
— Вьюга стихла, да и время уже позднее, я поеду домой, ладно? — она не собиралась спрашивать его разрешения, но почему-то в последний момент голос её подвёл.
— Останься, — просто ответил он, заставив дрогнуть сердце девушки.
В его голосе не было ни капли пошлости, даже намёка на неё не было. Обыкновенная просьба. В любой другой ситуации Зина была бы уверена, что это предложение звучит из вежливости к гостю. Но Вадим был не из тех людей, готовых терпеть неугодного человека в радиусе нескольких метров от себя.
Зина очень хотела остаться. И причиной тому не то, что ей сейчас предстояло ехать по заснеженной дороге в город около часа. Просто ей было невероятно тепло и спокойно рядом с этим человеком. Но ответила она совершенно другое:
— Меня ждут, правда. Олег наверняка волнуется, — упоминание имени брата явно пришлось не по душе Вадиму. Потому что его лицо вмиг стало таким, каким его привыкла видеть Зина: нахмуренным и угрюмым. — И кошку нужно покормить…
— Я тебя отвезу.
— Нет, не нужно, — излишне поспешно отказалась Зина. — Я прекрасно справлюсь сама, не беспокойтесь. Спасибо за предложение.
Это было далеко от правды. Получив заветные права полгода назад, Зина садилась за руль автомобиля от силы раза четыре. Но, стоит отметить, что держалась на дороге она очень даже уверенно.
На летней пустой дороге.
Вадим смотрел на неё с огромным скепсисом во взгляде.
— Я тебя отвезу, — с нажимом повторил он, смотря на девушку исподлобья.
— Не нужно, — голос Зины прозвучал твёрже. — Я сама.
Некоторое время они ещё пререкались, но порой Зина могла быть очень упрямой. В этом споре она вышла победительницей и, спустя минут двадцать, уже заводила мотор в красной красавице Олега. Даже помахала на прощание Вадиму.
Когда она опустила ручку до упора, дверь не поддалась. Заперта. Зина точно помнила, что оставляла её открытой.
Впрочем, следует не упускать из виду факт того, что Олегу могло стать легче, и он ушёл, к примеру, в магазин. Или же решил лечь спать пораньше и заперся изнутри.
Благо не так давно Олег сам вручил ей ключи от его квартиры. Даже предложил переехать к нему, но девушка считала, что из отношения ещё не доросли до этой стадии. От предложения отказалась, но ключи решила всё же взять.
Вот и сейчас они так пригодились! Ведь ей пришлось бы трезвонить в дверной замок, а вдруг парень и правда уснул? В душе тут же всколыхнулось чувство жалости к парню, который фактически весь вечер был один и страдал от всех прелестей простуды.
Зина старалась максимально бесшумно проворачивать ключ в замочной скважине, чтобы не потревожить спящего Олега. Так же, без единого постороннего звука открыла и закрыла за собой дверь.
В глаза тут же бросился включённый в квартире свет. Если бы Олегу понадобилось куда-то уйти, он, несомненно, выключил бы его.
Сердце в груди тревожно участило свой ритм. Страшная мысль пронеслась в голове: а что, если его температура резко пошла вверх, пока Зина прохлаждалась, и парень сейчас лежит посреди комнаты в горячке и без сознания?
Она тут же нагнулась, чтобы как можно быстрее снять свою обувь, и совершенно неожиданно заметила то, чего так боялась когда-то.
Женскую обувь. Чужую женскую обувь на огромном просто немыслимом каблуке.
Зина так и замерла, нагнувшись к своим коротким сапожкам, а взгляд ни на секунду не могла отвести от тех, чужих.
Мысленно она уже начала уговаривать себя рассуждать здраво, не давать эмоциям захватить разум. Ведь это могла быть какая-нибудь знакомая, заскочившая на чай, чтобы переждать ту пургу, сметающую всё на своём пути; одногруппница, приехавшая взять конспекты или методички; да кто угодно это мог быть, хоть соседка.
Единственное «но» — обувь Олега тоже была на месте.
Медленно выпрямившись, Зина посмотрела на приоткрытый шкаф, из которого, словно насмехаясь над ней, выглядывал кончик голубого замшевого пальто.
Не снимая обуви, она прошла вперёд, в гостиную. Открыть дверь спальни вот так сразу она не решилась, хоть никогда не считала себя малодушным человеком.
Открывшаяся её взору картина, словно жгучая пощёчина.
Поперек спинки дивана перекинуто трикотажное серое платье, когда-то Зина тоже собиралась его купить, но размера нужного так и не нашлось. Она, было, сделала шаг вперёд, как вдруг наступила на что-то мягкое. Медленно опустив остекленевший взгляд, она увидела, предмет заминки: под резиновой подошвой сапога лежал чёрный женский бюстгальтер. Красивый, с ажурным кружевом.
И вновь, словно хлёсткая пощёчина по второй щеке, как очередная насмешка судьбы: из спальни, к которой она всё это время стояла спиной, послышался приглушённый мужской голос, а после женский смех, перешедший в громкие стоны. Был слышён характерный скрип кровати и стоны, стоны, стоны…