Зине хотелось закрыть уши руками и истошно закричать. Она стояла, не шевелясь, не дыша, смотрела лишь на этот чёртов бюстгальтер, а ей казалось, что кто-то усердно прямо в этот момент, раз за разом вонзал ей в спину нож. Нет, не нож — мачете.
И вдруг все силы, словно покинули её тело. Появилась такая апатия, что не описать словами. Наверное, это состояние было сродни депрессии, только-только начинающей проникать в человеческое сердце.
Медленно шагая, под аккомпанемент визгливых женских стонов удовольствия, Зина дошла до зеркала в прихожей. Даже не взглянув на себя, сломленную и растоптанную, достала из кармана ключи от машины и квартиры Олега, и положила их на тумбу.
Покинула она эту квартиру так же тихо, как и вошла в неё.
Ноги не слушались, шагали по ступенькам так, словно деревянные были, совершенно не гнулись. Наконец-таки дойдя до железной двери домофона, рывком открыла её, вдыхая ночной воздух улицы.
Прислонившись спиной к двери, она закрыла глаза, пытаясь заставить себя не разрыдаться прямо здесь и сейчас. Мысленно считала до десяти, делала глубокие вдохи и выдохи. Слабо помогало.
Открыв глаза, Зина увидела стоящий прямо перед подъездом внушительных размеров тёмный автомобиль. Ещё пятнадцать минут назад его тут не было, где-то на грани сознания подумала она. А после заметила, что машина не стоит в одиночестве и рядом с ней и владелец. Мужчина стоял, прислонившись бедрами к капоту этого железного зверя, курил, и пристально смотрел на замершую Зину.
Этим мужчиной был Вадим.
Всё же поехал за ней следом, не смог её отпустить в ночь одну.
Глава 9. Северный ветер
Его появление было сравни красной тряпке для быка. Зина, резко оттолкнувшись от двери домофона, стремительно направилась к нему.
— Вы знали? — она смотрела в эти чёрные глаза с немым вызовом, будто обвиняла во всём случившемся именно их обладателя. Впрочем, люди всегда ищут виноватого.
— Я знал, что этим всё закончится, — спокойно ответил он, словно не видел, что вот-вот и у девушки случится истерика. — И, кажется, даже пытался предупредить.
Каждое его слово, каждая произнесённая буква, отдавались в мозгу Зинаиды красными вспышками света. Она стойко держалась, когда ушла из квартиры предателя, а сейчас готова разреветься в три ручья из-за слов Вадима. Совершенно постороннего для неё человека. Но отчего-то его слова жалили очень сильно, отравляя кровь смертельным ядом. Именно это и стало последней каплей.
— Знал, — сипло выдохнула девушка, и вдруг, сделав резкий шаг вперёд, ударила Вадима слабым кулачком в плечо. — Знал, знал, знал, — истерично шептала она, не видя перед собой ничего кроме расплывчатого ворота пальто мужчины, и продолжала бить его в грудь. — Всё знал!
Какое-то время Вадим позволял ей выпустить пар подобным образом и стоял не шевелясь, не смея уходить от ударов. Лишь смотрел на Зину своим непонятным взглядом. А потом вдруг выбросил недокуренную сигарету в ближайший сугроб, и крепко обхватив запястья Зины, дёрнул её на себя что есть мочи:
— Успокойся, — шептал он, крепко прижимая подрагивающее тельце Зины к себе.
Гладил её волосы свободной рукой, точно кошку. Его разгорячённое дыхание опаляло кипятком щеку Зины. Она не сразу почувствовала прикосновение его губ к виску, к щеке, а потом и вовсе к губам. Слишком грубо для поцелуя, но мозг Зины в тот момент функционировал с осечками.
Буквально на несколько секунд выскочив из реальности, Зина в ужасе выпучила глаза. Опомнившись, она тут же попыталась оттолкнуть Вадима, но он держал её в своих тисках слишком крепко. Однако, как оказалось, не настолько: девушке удалось освободить одну руку из его захвата и влепить звонкую пощечину.
Повисла гнетущая тишина, как правило, не предвещающая ничего хорошего.
— Пришла в себя? — оказывается у мужчин свои методы борьбы с женскими истериками.
— Я бы извинилась за это, — она взглядом указала на красный след от её ладони на щеке, — но, согласитесь, вы заслужили.
Он ослабил хватку, освобождая Зину от своих нежеланных объятий:
— Заслужил, — коротко кивнул, потирая ударенную щеку, а потом его глаза блеснули в свете фонарей: — Садись в машину.
Сказано это было таким тоном, что девушка не сомневалась, если она сейчас интеллигентно откажется, то он попросту схватит её за шиворот и затолкает в салон автомобиля.
Вадим в одно движение руки открыл пред Зиной переднюю пассажирскую дверцу, и сделал приглашающий жест кивком головы.
Невыносимо долгую минуту она мысленно боролась сама с собой, но стоило Вадиму только сделать шаг в её направлении, как ноги сами пошли к передней дверце. Как только Зина оказалась в салоне автомобиля, мужчина тут захлопнул дверцу, точно птичку в клетку загнал.
Пока Вадим обходил машину, девушка слегка дрожащими руками пристегнула ремень безопасности. Откинув голову на сидение, она блаженно закрыла глаза, мечтая как можно скорее провалиться в сон и забыть этот день, словно и не было его никогда в её жизни. Слишком много событий, голова готова вот-вот взорваться, как и её психика.
Как только Вадим сел в машину, тут же раздался характерный щелчок блокировки дверей. Девушка его ни с чем бы не смогла перепутать. Приподняв брови, Зина посмотрела на Вадима с укором во взгляде:
— Это лишнее.
— Я так не считаю, — отрицательно мотнул головой мужчина, скользя взглядом по лицу собеседницы, словно искал подтверждения своим предположениям. — Ты сейчас на эмоциях и способна вытворить что угодно. А так мне будет спокойнее.
— Что, например? — спокойно переспросила она, хотя внутри этого хладнокровия и в помине не было.
Вадим бессовестно медлил с ответом, вернее даже будет сказать, не хотел отвечать. Отвернувшись от Зины, некоторое время смотрел на кружащиеся хлопья снега в желтоватом свете фонарного столба.
Она повторила свой вопрос. Ровным голосом, точно диктор центрального канала.
— Выпрыгнуть на полном ходу, например, — пожал плечами Вадим, а потом резко обернувшись вновь к ней лицом, наклонился ближе к девушке: — Я сейчас отвезу тебя к себе. В спокойной обстановке ты взвесишь всё и решишь что делать со всем этим дальше. И стоит ли всё произошедшее внимания вообще…
Он явно не договорил, но Зина его перебила на полуслове, ни капли не испытывая угрызений совести:
— Я не поеду к вам, — её голос прозвучал чрезвычайно твёрдо. — У меня есть своя квартира, в которой я прекрасно могу заняться самоанализом, ясно?
Однако яростных споров и возражений не последовало, вопреки всем её ожиданиям, мужчина лишь кивнул:
— Тогда я останусь в твоей квартире.
Подобное заявление на некоторое время выбило из колеи. Целая вереница вопросов пронеслась в голове, но видимо, им так и было суждено остаться без ответов. Ошеломлённая его невиданным упрямством и наглостью, Зина лишь сдавленно фыркнула:
— И даже не поинтересуетесь: не против ли я?
— Нет, — и ему действительно это не требовалось. Если бы она сейчас начала причитать, что не намерена пускать его на порог собственной квартиры, то он тут же свернул бы на другую полосу, ведущую к выезду из города, к его дому.
Зина издала нервный смешок, а после смирилась:
— Оставайтесь, — коротко бросила она через плечо, и отвернулась к окну, смотря на стремительно проносящиеся мимо многоэтажки. А сама мстительно подумала, что было бы здорово, если бы её кошка облюбовала его обувь.
Зина смотрела на происходящее за окном машины, как вдруг в её голове возник вполне резонный вопрос, на который девушка изначально и не обратила должного внимания. И очень зря. Почему-то ей казалось, что разгадка кроится именно в этой незначительной детали, как говорится, потяни за ниточку и распутаешь целый клубок.