— Так ты не знала? — прозвучало совсем тихо, но, тем не менее, Зина услышала и медленно перевела взгляд на Вадима, всё так же замершего у двери. Лицо его выражало глубочайшее сожаление, словно он и, правда, уже неимоверно жалел о словах, столь порывисто сказанных буквально минуту назад. — Чёрт…
— Это ведь она и есть, та самая девушка? — Зина смотрела исключительно на Вадима, зная на все сто процентов, что именно здесь и сейчас он не посмеет её обмануть. — Она: да или нет? — настояла на своём девушка, когда Вадим слишком долго не торопился с ответом, впрочем, она и без слов поняла, каков же будет ответ на этот вопрос.
Конечно же, это была она — та самая девушка, с которой Олег длительное время состоял в отношениях. Та самая, с которой они то сходились, то расходились. Но он, точно жертва магического приворота то и дело возвращался к ней. Теперь многое вставало на свои места. Например, то, что Зина умудрилась подружиться с такой девушкой как Рита — дочкой обеспеченных родителей, но отнюдь, эта разница в так называемом социальном статусе никогда не вставала между ними стеной — девушки общались на равных и стали лучшими подругами, во всяком случае, так считала сама Зина. Но, как же она заблуждалась!
Всё с самого первого дня их знакомства оказалось фикцией! Ведь правда, они поначалу не особо то и ладили, просто учились вместе в одной группе, не более того. А вот как только в жизни Зинаиды появился Олег, одновременно с этим появилась и подруга. Зина никогда не придавала внимания этому факту, как оказалось очень даже зря…
— Это не она! — продолжал гнуть своё Олег, отчаянно не желая сдаваться. — Как ты вообще можешь представить меня с ней вместе? Вместе с этой пустоголовой куклой Ритой? У меня с ней никогда и ничего не было, Зина, очнись! Я хочу быть с тобой и только с тобой. Мы идеально друг другу подходим. Почему ты веришь каждому его слову? Он же специально всё это наговорил, как тогда осенью! Неужели ты забыла?!
Зина его особо не слушала, она лишь рылась в своих воспоминаниях, пытаясь понять, как могла быть такой слепой. Вот ведь правда, её обмануть, как у ребёнка леденец отобрать! Было одновременно смешно и горько от собственной глупости и того, что повелась на таких гнилых людей, с радостью натянув на нос предоставленные розовые очки.
— Приятель, тебе пора бы домой, — Вадим в два шага оказался рядом с сидящим на полу Олегом и одним движением руки поставил его на ноги, тот, к слову, даже не оказывал сопротивления. — Не стоит злоупотреблять гостеприимством.
Однако парень в мгновенье ока умудрился сбросить со своих плеч руки Вадима:
— А по-моему домой пора тебе, братец, — оскалился Олег, явно готовый едва ли не с кулаками бросится на оппонента. — Лишний тут ты, а не я!
Вадим долго не церемонился со своим младшим братом, одно резкое движение — голова Олега зажата в удушающей петле правой руки мужчины.
Зина готова была закричать от всего происходящего прямо у неё на глазах, но смогла лишь промолвить:
— Уходи Олег, правда. Уходи…
В её голосе было что-то такое, что заставило парня перестать пытаться сопротивляться Вадиму. Он попросту поднял руки ладонями вверх, словно отпетый преступник полиции сдался.
— Я тебя провожу, — решительно сказал Вадим, по-отечески погладив бедовую макушку своего младшего брата. — А то вдруг не найдёшь выход из подъезда, — на этих словах он оттолкнул Олега в сторону коридора.
Вадим перевёл взгляд своих чёрных глаз на Зину, скованно сидящую на самом краю табурета. Девушка хотела поскорее остаться наедине с самой собой, вот тогда бы она дала волю слезам.
— Сейчас я отправлю его восвояси, и вернусь обратно. Вопрос буквально пятнадцати минут, — мягко касаясь её волос, тихо и как-то успокаивающе сказал Вадим, а после прозвучала, кажется, его самая любимая фраза: — Не наделай глупостей.
И тут случилось то, что заставило сердце Зины замереть на мгновенье, а после застучать в ускоренном режиме — мужчина наклонился и поцеловал её в лоб:
— Договорились? — прошептал он, очень осторожно заводя прядь её волос за ухо.
Это был не первый поцелуй в их истории. Далеко не первый. Помнится, вчера вечером он осыпал её поцелуями, пытаясь успокоить бесновавшуюся в истерике Зину. Правда, она даже умудрилась забыть такую пикантную подробность прошедшего дня. А тут — словно в первый раз, как школьница какая-то, честное слово.
— Договорились, — она даже умудрилась слабо улыбнуться, одним уголком губ.
За окном солнце медленно, но верно уходило за горизонт, озаряя всё вокруг ярким оранжевым светом. Чрезвычайно красивый закат выдался в этот вечер. Две пары глаз следили за заходом солнца, словно было в этом что-то символическое: один день уходил, даря дорогу новому.
Две человеческие фигуры расслаблено сидели на диване, взявшись за руки: девушка сидела, подобрав под себя ноги, а тяжёлая от целого роя мыслей голова покоилась на плече у мужчины, ставшим для неё за столь короткий срок кем-то большим, чем просто хороший знакомый.
Всё самое важное уже было давно сказано: секреты раскрыты и чувства оголены. Хотелось замереть в этом мгновенье на вечно, так всё было спокойно и умиротворённо, что не верилось, что всё это наяву, а не во сне.
— Можно вопрос? — на миг перестав улыбаться, спросила Зина, немного нервно отводя глаза. — Только он личный. Очень личный.
— Задавай.
Она уже было была не рада, что решилась спросить о таком, но, с другой стороны, она должна знать об этом, чтобы потом не было неприятных сюрпризов в виде разбитых сердец. А в случае чего разбитое сердце будет непременно, потому что этого человека она подпустила слишком близко.
— Тогда, во время болезни, ведь явно должна была быть рядом женщина. Я имею ввиду: девушка, невеста или может быть вообще жена. Была? — посмотреть ему в глаза было страшно. Страшно от того, что могла там увидеть тень былых чувств к прежней даме сердца. Очень было страшно снова обжечься «на молоке», потому, наверное, уже начинала дуть «на воду».
— Была, — просто ответил он. — Её больше нет в моей жизни и не будет. Тогда, она сама ушла, когда стало известно, что надежды нет и я попросту доживаю отведенные мне дни. Я понимаю её и ни в чём не обвиняю, правда, она и так стойко держалась, а характер у меня в то время был совсем не сахар, впрочем, — он улыбнулся, — и сейчас не лучше.
Некоторое время назад она бы непременно согласилась с его словами, но, сейчас, казалось, что не такой уж и скверный у него характер. Просто требовательный и в меру строгий.
— То есть, если она вновь объявиться, былые чувства не вскружат голову? — серьёзно поинтересовалась Зина, вглядываясь в черты лица, столь полюбившиеся ей за такой сумасшедше короткий срок.
— У меня не было к ней чувств. Просто это были удобные отношения и не больше, — ответил Вадим, и Зина не стала бы оспаривать правдивость его слов. Было что-то в его взгляде такое, что заставило поверить: та история окончена, но история не была о любви.
Сердце радостно билось в груди.
— Можно ещё вопрос?
— Тебе можно всё, — тихо сказал Вадим, притянув девушку поближе к себе, обнимая одной рукой.
— Правда, что я как донор подошла ещё и маленькому мальчику? — спросила Зина, заметив, как дрогнули пальцы Вадима в её руке.
— Правда, — с ответом он не медлил. — Я уступил ему, потому что по другому поступить было бы просто бесчеловечно, — мужчина смотрел в глаза Зине, чтобы она точно знала: он сейчас говорит правду и ничего, кроме правды. — Ему было буквально семь лет, и за свою жизнь он мало что видел, кроме больничных палат и капельниц. А я прожил относительно долгую жизнь и у него должен был быть шанс на лучшую жизнь.