Ром закричал, и старуха исчезла. Но тут же из-за края таза стали подниматься два пика под белой тканью. Пиками оказались вершины причудливого головного убора женщины с желтым, словно воском налитым лицом и закрытыми глазами. И хотя ее лицо казалось не таким страшным, как у старухи, Ром почувствовал, как у него на голове поднимаются волосы. Но и это лицо исчезло в темневшей глубине медного обода, и на обод легли розовые пальцы девушки. Эти пальцы выглядели нежными и хрупкими, но ногти на них отсвечивали железом. Вслед за пальцами показалась голова, и Ром узнал Алину. Она росла прямо на глазах, словно закипающее молоко. Золотистые огни пробегали по ее шее и плечам, и казалось, что это тысячи огнедышащих птиц ныряют в далеком лазоревом облаке.
– Уйди, ведьма! – закричал Ром, прижимаясь в угол за печку.
– Тише, тише, – прошептала Алина, медленно вставая с корточек и сверкая обнаженным, словно из драгоценного камня выточенным телом. – Я пришла за тобой.
Ром прыгнул на лавку, свечка опрокинулась, и он, нырнув в кромешной темноте под ищущие руки ведьмы, выскочил из избушки.
Ром бежал по тропинке, освещенной полной луной, среди оцепеневших деревьев и кустов, сиявших черными озерцами. За своей спиной он слышал легкие быстрые шаги ведьмы и шорох осоки. Вот ведьма уже совсем рядом, он спиной чувствует, как тянутся к нему ее руки и ее дыхание. Зацепившись за коряжину, мальчик ничком упал на землю. И по всему небу, по всей земле раздался ликующий хохот Алины.
Повернув голову, Ром увидел в кустах громадный кусок мрамора, похожий на обломок древнегреческого храма, какие изображают в учебниках истории. Кусок мрамора дрогнул, и мальчик понял, что это вовсе не мрамор, а палец на ноге ведьмы, стоящей над ним. Он приподнял голову и содрогнулся – ведьма выросла до невероятных размеров: ноги ее, переливаясь трепещущим звездным светом, пронзали ночное небо до самого дна.
Из подлунной вышины в голову Рома слетел голос:
– Твои руки ушли в лед, твое сердце потеряно в океане, твоя память прошла ночным ливнем. Ты снежный, и пусть не будет тебе возврата.
Призрачный колосс исчез, и рядом раздался голос Алины:
– Да, Ромчик, ты стал снежным мальчиком. – Алина стояла на тропинке. Она была обычного своего роста, дивное тело ее сияло и мерцало в сгибах, а глаза светились по-волчьи. – Теперь ты можешь найти золотой ананас, в котором твоя душа.
– Зачем? – срывающимся голосом спросил Ром.
– Чтобы убить свою душу и стать господином мира и моим господином, – холодная стопа ведьмы опустилась ему на спину и прижала к земле. – Ведь ты хочешь стать моим господином?
Тяжесть ее ноги стала нестерпимой. Ром почувствовал, что теряет сознание, и вместе с сознанием, как из дырявой посудины, из него уходит страх.
Глава II
Булка, потерявшая покой
Ведьма исчезла. Ром поднялся с земли и почувствовал, что стал другим. Нет, он не забыл о доме, о том, что его там ждут, но помнил это только головой – сердце оставалось холодным. Непостижимые, страшные превращения ведьмы теперь казались ему чем-то вроде занимательных фокусов. Он шел по ночному лесу, срывая на ходу ягоды малины, которой здесь было видимо-невидимо. Он беспечно насвистывал, готовый встретиться, хоть с красноязыким медведем, хоть с самим чертом. Глаза его обрели удивительную способность видеть в темноте не хуже совиных. Кстати, сов в лесу было до странного много. Серыми гроздьями облепляли они ветки деревьев и, что было еще более странно, держали в лапах кусочки разбитых зеркал.
А что это за беленькое в красном платочке прячется, ползет в траве?
Ром подкрался поближе и прыгнул. В его руках оказалась булка, вроде тех, что продают в магазинах. Но даже на самый первый взгляд она весьма отличалась от них. Во-первых, булка, до того, как попасть в руки мальчика, худо-бедно, но самостоятельно передвигалась. Во-вторых, на ней был красный платок. И, в-третьих, попавшись в руки, она немедленно (обычные булки этого не смеют) воскликнула:
– Я требую, я решительно требую прекратить этот произвол! Моментально отпустите меня! Слышите, моментально!
Булка стала вырываться из рук мальчика.
– Что значит "моментально"? – спросил Ром, не разжимая пальцев. – Я, конечно, могу тебя отпустить, если пожелаю. Но с какой это стати, ты чего-то требуешь от меня? Да я просто съем тебя в ответ на твои безрассудные требования!