Заглянув в него, Ром заметил приличных размеров паука, сидевшего на дне.
– Не мешай мне работать с почтой! – недовольно сказал паук.
– Хм, если ты сидишь в почтовом ящике непонятно каким образом стоящей двери, то это еще не значит, что ты работаешь с почтой, – сказал Ром. – В твоем ящике нет ни одного письма и ни одной, даже самой захудалой газеты.
– С захудалыми не работаю.
– Я не вижу, что ты вообще работаешь. По-моему, ты просто сидишь в ящике.
– Ты многого не видишь, – паук быстро взбежал по стенке ящика и уселся на его крышке. – Ну-ка, раскрой ладонь!
Ром раскрыл ладонь и с недоумением обнаружил в ней монету с изображением всадника.
– А что на другой стороне монеты? Не видишь? Значит, я выиграл спор, и монета моя! – паук схватил монету с ладони мальчика и скрылся в ящике – только хлопнула крышка.
"Какой странный паук и какая странная дверь. Откуда она здесь взялась?" – размышлял Ром, обходя дверь и разглядывая ее со всех сторон.
Он тронул большую медную ручку, дверь приоткрылась, и мальчик увидел за ней темные тени Веев. Невдалеке, за колышущимися ветвями мелькнул огонек костра, ветер донес чей-то голос и плеск волн.
Ром прикрыл дверь, и все исчезло. Все, кроме суеты и гомона в комнате. Тогда он еще раз обошел дверь и вновь открыл ее.
На этот раз перед ним был салон трамвая. Судя по тому, как мелькало в его окнах, трамвай мчался с невероятной скоростью.
Помедлив секунду, Ром решительно вошел в вагон.
Глава VI
"Лови!"
На север или на юг, на запад или на восток, вверх или вниз мчался этот трамвай, Рома совершенно не занимало. Ведь он не знал, где искать похитительницу его сердца, Алину. Во всяком случае, в особняке ведьмы не было – так не все ли равно откуда взялся этот трамвай и в какую сторону он летит!
Пройдя по пустому вагону, мальчик заглянул в кабину водителя. Никого, только мигают красные и зеленые кнопки на пульте управления. А в окнах – мгла, терзаемая вспышками молний и – проносящиеся клочья туч.
"Да это не трамвай, а какая-то ракета", – подумал Ром и услышал, как за спиной щелкнул курок и тут же громыхнул выстрел.
Мальчик быстро обернулся. Прямо ему в лицо смотрело дымящееся дуло ружья. Ружье держала приземистая кондукторша в каракулевой шапке. О том, что это была именно кондукторша, а не кто-нибудь другой, говорила надпись на ее шапке "Кондукторша".
– Предупреждаю, я в тебя выстрелила, – сказала кондукторша гнусавым голосом и повесила ружье на плечо. – За проезд в этом вагоне положено расплачиваться жизнью. Такова уж такса.
– Вообще-то предупреждают обычно заранее…
– А я заранее и предупреждаю – твоя песенка спета. Я стреляю без промаха.
– Хорошо, что на этот раз ты промахнулась.
– Я промахнулась?! – кондукторша рассмеялась. – Просто пуля еще не долетела до тебя. Знай, у всякой пули свой путь. Иногда она настигает сразу же, а бывает, что пройдут многие годы, пока она долетит. Но долетит непременно, можешь не беспокоиться. Впрочем, бывало и такое, что моя пуля убивала еще до того, как я нажимала на спусковой крючок. Правда, такое случалось нечасто. Обычно, все идет своим чередом. И я считаю, что это правильно. Все должно идти своим чередом, чтобы не нарушать сообразного порядка.
– И ты никогда не промахивалась?
– В этом вагоне – нет. Здесь у меня каждый уголок пристрелян, так что не сомневайся. Ну а теперь, когда ты знаешь, что твоя песенка спета, можно и побеседовать спокойно. Признаться, я люблю поговорить с теми, кто знает, что в них летит моя пуля. Люди становятся простодушнее, искреннее и добрее. Не то, что те, кто думают, что будут ехать в этом вагоне вечно. Кто плачется мне в жилетку, узнав, что его участь решена, кто начинает волосы на голове рвать, а потом разные любопытные мысли высказывать. А некоторые пытаются локти себе кусать. Кстати, ты не хочешь покусать свои локти? Эдак, понимаешь ли, от отчаянья? Говорят, это здорово успокаивает.
Ром с изумлением посмотрел на кондукторшу, но вместо нее почему-то увидел свои собственные локти, как если бы встал перед зеркалом и выставил их вперед.